Мастер рун

Перстни лежали там, куда их бросил Костя. Твари даже не попытались их попробовать на зуб или утащить в свои норы. Чувствовали, что предметы магические, вот и держались подальше от них. Бросание перстней себя не оправдало. Легкие они, нужного сотрясения не вызывают. И попасть ими в шустрых ящерок практически нереально. Вот если в кого другого… Тут Костя призадумался. То, что в пещерах живут твари покрупнее крокодильчиков, он знал. Пока, правда, не встречал – ни на шахте, ни здесь. Но если встретит, то перстнями не отмахаться. Кастет хорош против человека. Или чтобы ударить внезапно. Охранника перед побегом, к примеру… или вампира, когда он держит тебя за горло и упивается своей властью. Или когда ты закрыт с головы до ног в броню, хотя бы кожаную, чтобы не бояться когтей в живот, клыков в шею. А вот против обладателей этих самых клыков и когтей нужно что-то похожее на арбалет или амулет с дистанционными чарами. Или нечто вроде битка, с которым Костя прошагал половину пустыни. Заготовки под биток нет – ну не сминать же обухом секиры ювелирные украшения в слиток… Зато есть увесистый кинжал из качественной стали. С ножнами клинок весит грамм семьсот. Без них – почти полкило. Баланс смещен в сторону лезвия, что позволяет использовать оружие как метательное. Клинок четырехгранный, шириной в четыре сантиметра и толщиной миллиметров восемь-девять, широкий у рукояти и сужающийся к острию. Рукоять бронзовая, обтянутая полоской шершавой кожи.

Над цепочкой рун для кинжала Костя бился долго, прерываясь, только чтобы утолить жажду. Не хотелось испортить хорошую вещь плохим исполнением. Зато по окончании работы у него в руках оказался волшебный клинок. Таким можно быка сбить с ног, если метнуть с должной силой. А уж острота – выше всяческих похвал. Можно рубить другой металл, и лезвие долго будет оставаться острым, без зазубрин. На рукоять Костя привязал такую же ленту, как и на перстни. Раскрутит и бросит навстречу твари, а потом добьет ее, оглушенную, секирой. Перстни связал в один жгут. Получилась эдакая плетка-четыреххвостка.

В следующие примерно двое суток Костя сталкивался только с ящерками, в изобилии живущими в этих местах. Тактика сражений (и охоты) с ними была проста: быстро двигаться от одной стены к другой, постоянно вращая плетку и нанося ею удары вправо-влево, а кинжалом в другой руке колоть тех тварюшек, которым посчастливилось избежать удара перстнями. Скоро так наловчился, что сбивал крокодильчиков на лету, не получая в ответ укусов и царапин. Мяса и шкурок стало хватать с лихвой. Сшил себе из шкурок (использовал полоски кожи в качестве ниток, а дырки прокалывал ножом) шлем, закрывающий шею и щеки и спускающийся бармицей на плечи, жилет из нескольких слоев и наручи с наплечниками. Пах и бедра защищала юбка из широких полос сыромятной кожи. Все было хорошо – сыт, одет, но вот воняло от шкурок так мерзко!..

Вскоре Костя столкнулся с первым крупным хищником. Узкий проход привел его в просторный и сухой грот. У Кости уже выработалась привычка ходить тихо, смотреть, куда ставит ногу, поэтому хозяин берлоги его не услышал. Зато унюхал. Послышалось громкое фырканье, короткий рык, словно тварь предупреждала: прочь, вонючки, здесь вам ничего, кроме взбучки, не обломится. Видимо, ящерки ему были знакомы. Учитывая пронырливость этих созданий, в этом нет ничего удивительного. Запросто могли наведываться в гости к крупным обитателям подземелий и лакомиться их запасами.

Сперва Костя принял тварь за гору мха или валун, поросший им. Спало существо, свернувшись в плотный клубок и спрятав голову за широкими лапами. Крупная, величиной с тибетского мастифа, только шерсть курчавая и короткая. Похожа на обезьяну строением тела, а вот пасть вытянутая, широкая, с огромными клыками. Вместо глаз – бельма. На передних и задних лапах длинные прямые когти, похожие на барсучиные. В общем, павиан не павиан, росомаха не росомаха, медведь не медведь…

Бросилась тварь стремительно. Вот медленно поднимается, встает на задние лапы и раскрывает пасть, угрожающе рыча, а уже через секунду прыгает вперед, опускаясь на передние лапы, и дальше вразвалку, но очень быстро передвигаясь на четырех конечностях.

Раскрутив кинжал, Костя метнул его, когда до существа было меньше двух метров. Клинок вонзился в холку, погрузившись по самую рукоять в тело. От удара у «росомахи» подогнулись все лапы, и она упала на брюхо. Не давая твари прийти в себя, Костя вытащил из ременной петли секиру и нанес удар по шее. Потом еще раз и еще. Толстая шкура и свалявшаяся почти как войлок шерсть хорошо защищали создание от острой стали. Костя только с третьего удара смог рассечь ее природный панцирь.

С убитой твари шкуру снимать не стал, уж очень это тяжело было. Мясо оказалось жестким, пахло неприятно. Ящерки хотя и тоже не деликатес, но гораздо вкуснее.