Мастер решений

На сегодня, приходится признать, что у ахара сформировался устойчивый примат веры в Небесного Погонщика, образ которого они отождествляют с генералом Роковым. Кроме того, приходится признать, что большинство блокировок если не все, уничтожены, и сотрудник корпорации, является такой же добычей, как и любой другой человек.

Но, хочется отметить, что после убийства человека, ахара уже не поедают тела, а сбрасывают в яму, что, учитывая их физиологию, наиболее близко к погребению.

Так же отмечаю, что значительно вырос общий интеллектуальный уровень ахара, их социальность, и семейственность. Старые члены прайдов не изгоняются, а наоборот окружаются покоем, обеспечиваются едой, и условиями для жизни.

Старший сотрудник исследовательского отдела Лин Регор. Таварон.

Архала. Столица Трисара. Сартал. Дворец Собрания Владетелей.

Суд проходил в роскошном и большом здании Собрания Владетелей, в главном зале. Вначале разбирали тяжбы между владетелями, но дело шло быстро, потому что если требовалось решение, затрагивавшее финансы или раздел земли, то с этим все шли в суд. А Собрание рассматривало только вопросы чести.

Дело Гарала Толго, тоже не обещало никаких сложностей. Перстень владетеля, сам по себе артефакт, и чужого не признает, просто заплывёт металлом, откусив палец. Так что слушали — постановили, и через пять минут Гарал — Алексей, был уже вполне дееспособным дворянином, хоть и пятнадцати официальных лет от роду.

Но, тут встал неугомонный брат покойного, и начал всеми нехорошими словами поносить отца Гарала, напирая на подозрительные связи Рабида Толго. Вывалив всю грязь, которую смог собрать, Шурс, замолчал глядя с вызовом на племянника, и тот не подвёл.

— Хочу для начала обратиться к высокому собранию Владетелей. С каких это пор, мы здесь выслушиваем клевету и ложь, что вздумается нести простолюдину? Да, мы современное государство, и гордимся своим мягким отношением к сословным различиям. Но что бы сказали наши доблестные офицеры, если бы на суд чести, явился торговец или даже уважаемый владетель? Если у него нет действующего офицерского звания, и именного приглашения от суда, то и слушать его никто не будет, а скорее всего даже не пустят в зал. Или, например, суд торговый, никогда не слушает людей подневольных.

Это первое на что я хотел обратить внимание. Второе, не менее важное, что простолюдин не просто так пришёл сюда к нам, а поносить ложью и клеветой покойного владетеля. Поступок во много раз более гадкий, поскольку ответчик уже предстал перед Творцами.

Ну и третье. – Гарал поднял голову, и в полной тишине, шагнул вперёд. — Я, владетель Толго, обвиняю Шурса, в том, что он практикует тайные техники, и его действия стали причиной появления демонов убивших моего отца. Я, владетель Толго, называю Шурса лживой мразью, и подонком, не заслуживающим посмертия. Прошу высокое собрание разрешить мне дуэль с вышепоименованным гражданином королевства. Пусть победит честный.

— Спокойно, владетели! – Председатель собрания, громко хлопнул колотушкой по специальной дощечке, прерывая нарастающий шум. — По правилам, мы можем разрешить дуэль владетеля с гражданином. Но будет ли это честно? Пятнадцатилетний подросток, и довольно известный мастер фехтования.

— Не подросток. – Алексей подошёл к возвышению, на котором сидел председатель. – Владетель Толго. Имеющий все права и обязанности. Итак, в заклад дуэли, я ставлю своё владение, и родовую честь. Поскольку у Шурса нет ни того, ни другого, я жду соответствующий заклад.

На лице у дяди, было явственно заметно смятение. К такому его жизнь не готовила. И вроде бы чего, там. Мальчишка. Зарезать и забыть. Но для начала нужно поставить на кон, что-то ценное. А что есть ценного у торговца? Только деньги. И теперь он поставлен в неудобную позицию, потому что и правда пришёл в сословное собрание, и начал с оскорблений. А тут, полно желающих позвенеть шпагами, на таких условиях. Но и отступать никак нельзя. Это позор, который поставит крест на всех его делах. С ним просто никто не станет разговаривать, после такого.

— В заклад я ставлю свою торговую империю, и прошу двух владетелей зафиксировать свою волю, личными печатями. – Громко произнёс Шурс.