Тессарин, Лазурный Океан, остров Орилар.
Всё что случилось, не оказало никакого влияния ни на расписание занятий, ни на учёбу Алексея. Те, кто желал как-то познакомиться, что-то сказать и вообще сблизится, упирались в жёсткий социальный этикет империи. А мест, где действовали менее строгие правила, разные студенческие сборища, и прочие молодёжные гуляния, Алексей не посещал, бывая только в дорогих заведениях, где свято блюли неприкосновенность личного пространства. И даже его полная деанонимизация, когда всё-таки сопоставили кадры покушения и его лицо, ничего в этом смысле не изменила. Алексею просто было некогда скакать по развлекательным заведениям и тусовкам, поскольку он хотел за год закончить и получить звание ученика, в магической иерархии, и попутно сдать Саргонаи личный экзамен на архимага.
В плане социального статуса такое вот присвоение звания учителем ничего не давало, но для архимагистра было важно, так как давало ему самому право начать подготовку сдачи испытания для получения звания архонта.
Но волна, которую он вольно или невольно поднял, продолжала двигаться. Биоматериал из Запретных Миров, как в империи Тессарин называли слои реальности более близкие к Ядру, разошёлся совсем крохотными дозами, по исследовательским центрам, и лабораториям артефакторики. В лучшем положении оказались те, кто тесно сотрудничал с имперской канцелярией, но и там не было никакой возможности разгуляться, так как Канцелярия требовала конкретных изделий, и не желала терять даже доли грамма. Самая большая война разгорелась за кровь воина из запретных миров, которую тот пролил на пол портального зала, но и ту, сначала собрали до миллиграмма, безжалостно содрав напольное покрытие, а после бездарно потеряли, когда мятежный архимагистр решил использовать ценнейший биоматериал для магемы вызова.
Подавляющая часть магического сообщества, а это более девяноста девяти процентов, лишь завистливо смотрела как быстро поднимаются их коллеги, работавшие над ценнейшим веществом, и глухо ворчали, ругая всех, кто попадался под руку.
А всё потому, что уникальные объекты для исследований, это уникальные работы, что в свою очередь давало уникальные результаты, и в итоге, ускоренное продвижение по иерархической лестнице, что резко улучшало все жизненные условия, от более продвинутой лаборатории, до более удобного и роскошного жилья.
Но были и те, кто не тратил время на ерунду, решив одним махом именить существующее положение, и сделать так, чтобы у всех было достаточно материала. Один из таких — архимаг Телор Сего, сначала заперся у себя в лаборатории долго считая что-то, и просаживая мощность факультетского вычислителя, а потом, в один прекрасный день распахнул двери, и не разговаривая ни с кем, дошёл до полигонных площадок факультета магоэнергетики, и заняв самую большую площадку, стал чертить фигуру вызова, выдавливая в баночку, где мочил кисть, собственную кровь, которая почему-то отливала фиолетовым цветом.
Академия готовилась к празднику Цветения, и никому не было никакого дела до работающего мага, даже службе безопасности, бойцы которой уткнулись в экраны своих коммуникаторов, жадно пожирая взглядами стройных девиц, которые занимались на репетиционной площадке, разучивая танец Коласо.
Когда фигура была закончена, архимаг, не торопясь обошёл всю площадку, поправил чуть растёкшиеся линии, и почему-то оглянувшись, начал напитывать структуру энергией и когда та замерцала ровным синим сиянием, воткнул кисточку в центр магемы, давая команду на раскрытие.