Мастер Разума V (СИ)

— Неужели. До кого-то наконец дошло. Ваш хвалёный Луций, поднялся за счёт своего дара. И построил систему личной власти, активно его используя. Да, вы можете его убить. Но преторианцы и все те, кого он держит под прямым контролем, продолжат сражаться. Как минимум по той причине, что их хозяин оставил ментальные закладки с подобными установками.

Сразу, как заканчиваю говорить, слышится звонкий голос Марко.

— Но ведь долгосрочный контроль невозможен. Как он это делает?

Тяжело вздохнув, поворачиваю к нему голову.

— Вот сам у него спросишь, перед тем, как эта скотина сдохнет. Конечно, если доживёшь до того момента и будешь рядом.

Ещё раз оглядев присутствующих, решаю, что на этом можно закончить.

— С военными планами ознакомьте Салвец. Заодно и Давден пусть присмотрится. Потом они уже доложат мне. А сам я начну подготовку к завтрашнему приёму.

Озадаченно хмыкнув, уточняю.

— Здесь есть помещения для тренировок? Моим людям понадобится место для практики. Плюс, нужна как минимум одна комната с мощной вентиляцией. И не помешают образцы лёгких отравляющих веществ. Нелетального действия.

Мои слова вызывают искренний интерес у всей троицы, но к счастью в расспросы они не погружаются.

— Я распоряжусь и для вас всё подготовят. Образцы веществ тоже достанут. Если потребуется что-то ещё, просто обращайся к Рэдди. Он теперь закреплён за вами.

Сначала не понимаю о ком он, а потом вспоминаю того слугу, что провожал нас сюда.

Кивнув, разворачиваюсь и шагаю к двери. Ранна двигается следом. Когда оказываемся в коридоре и снова идём за молчаливым слугой в ливрее, внезапно тихо говорит.

— Это же будет война. Большая и настоящая. Если всё развернётся не так, погибнут миллионы. А ещё есть эти адепты и все остальные. Всё может повернуться в любую сторону.

Не уверен, кого именно девушка подразумевает под “всеми остальными”. Но в целом, она права. Полностью и абсолютно.

— Да. Скорее всего развернётся мясорубка, в которой погибнет немало людей.

Та поджимает губы и тихо хмыкает.

— Там же будет масса обычных жителей. Простые люди, которые живут простой жизнью.

Слегка поворачиваю к ней голову.

— А эти твои простые люди смотрят новости? И могут думать? Думаешь они не понимали, к чему идёт, когда начали прессовать Сенат? Или начались чистки среди аристократии? О нет, они прекрасно всё осознавали. И могу поспорить, радовались в душе. Ну а как же, те, кто всю жизнь стоял над ними, теперь втоптаны в грязь и раздавлены. Многие вообще убиты. Повод для праздника.

Отмечаю, что шагающий впереди слуга излучает концентрированное внимание и внутренне усмехаюсь. Сам же продолжаю.

— Вот, представь. Сидит обыватель перед телевизором с бутылкой пива в руке. И смотрит на публичный суд над аристократами, который и так понятно, чем закончится. Он ведь искренне наслаждается процессом. Получает дофамины без всякого напряга и риска. Те, кому он завидовал, теперь повержены. У народа нашёлся свой защитник.

Громко цокнув языком, подвожу итог.

— Только это стадо тупых дебилов, не понимает одной простой истины. Когда наверху есть какая-то конкуренция, социальные лифты работают и шанс имеется у каждого, кто способен оторвать жопу от продавленного дивана и начать что-то делать. Но стоит власти оказаться в руках одного лица, как всё застопоривается. Вариантов подняться наверх всё меньше. Вернее, он остаётся только один — лизать нужную жопу и сглатывать. Все, кто не хотят этим заниматься, оказываются в пролёте.

Несколько секунд молча шагает рядом. Наконец выдаёт ответ.

— Может ты и прав. Но… Что они могли сделать? Против них была армия, полиция, безопасность.

Недовольно морщусь и пытаюсь объяснить.

— Армия? Её саму зачистили одной из первых. Боевые офицеры, ветераны рядового состава, легаты — убрали тех, кто что-то собой представлял и был готов сражаться за свободу. Военные смолчали. Не ударили по Риму, не стали развешивать на столбах чиновников, не попытались перебить преторианцев. Пара заговоров была, да. Но и только. То же самое проделали с полицией и безопасностью. Ты же не думаешь, что они изначально были сворой ублюдков, с единственным достоинством в виде лояльности царствующей жопе?

Синеволосая непонимающе хмурит брови.

— А обычные люди тут причём?

Коротко смеюсь.

— При том, что они всё знали. И если с Сенатом и репрессиями против аристократов, я ещё могу их понять, то здесь ситуация иная. Увольняли, арестовывали и убивали лучших. Это знали все. Могу поспорить, сарафанное радио донесло новости до каждого уголка империи. Но, если не брать в расчёт редкие исключения, никто даже не попытался как-то выразить недовольство. Выкатись гражданские на улицы, легионы наверняка взялись бы за оружие. Сложно решиться на выступление, когда ты чувствуешь себя окружённым врагами. Куда легче, если понимаешь, что остальные тоже осознают происходящую несправедливость.

Мы уже добираемся до входа в крыло и Рэдди оставляет нас, с интересом покосившись на меня. А вот клиентка тихо замечает.