Мастер Разума IV

Салвец? Этой римлянке точно по барабану, что со мной произойдёт, если она вообще жива.

Да, ещё есть Тварь, но тут она в состоянии анабиоза и никак себя не проявляет. К тому же мне плевать, даже если монстр обрушится на планету, стараясь её уничтожить. Какая разница?

В какой-то момент понимаю, что нахожусь на самой грани. Я уже едва чувствую себя самого. Ещё немного и личность просто рассыплется на составные куски. А потом я перестану существовать.

Заставляю себя нырнуть внутрь базиса “чертога”, который успел выстроить. На момент ощущение боли отсекается. Я оставил всё снаружи. За стенами укрыто лишь ядро разума. Сердцевина моей личности, которая сейчас пытается прийти в себя. А заодно понять, как остановить творящийся хаос и вернуть контроль над телом, с которым сейчас может происходить всё что угодно.

Мгновение и стены “чертога” выгибаются внутрь. Не успеваю понять, что происходит, как они лопаются, разлетаясь в мелкое крошево. А сам я проваливаюсь в темноту.

Глава X

Сначала я вижу светлое пятно. Не сразу соображаю, что это свет, который пробивается через закрытые веки. Следом появляется ощущение тела. Не совсем чёткое, но тем не менее.

Какое-то время просто лежу. Сознание опустошенно и не хочет даже пытаться думать о том, где я нахожусь и что именно произошло.

В какой-то момент усилием воли заставляю себя обратиться к воспоминаниям. Аэропорт. Бой. Распадающийся разум.

Значит я всё-таки выжил. Интересно, как? По идее сознание должно было раствориться. Исчезнуть, разорванное в клочья. Но я всё ещё мыслю. Даже если ощущения тела и света ложные, разум цел. Странно. Не до конца понимаю, как такое могло произойти.

В конце концов решаюсь попытаться открыть глаза. Не с первого раза, но это выходит. А я убеждаюсь, что сохранил физическое тело.

Наверху белый потолок. Где-то тихо пищат приборы. Больница? Если да, то чья? Почему меня вообще лечат, а не заперли где-то, как бешеного зверя? Ситуация в аэропорту полностью вышла из под контроля. Я победил, но при этом не сдержал своих собственных эмоций. Едва не погиб. А количество жертв среди гражданских должно зашкаливать. На месте индийских безопасников и всех тайных служб ФАС, я бы изолировал самого себя, максимально надёжном месте. А ещё лучше, просто добил.

Закрываю глаза и пытаюсь использовать силу. Чувствую, как вяло отзывается тонкая часть разума. Что-то не так.

Ныряю внутрь самого себя. Если хочу разобраться в происходящем и покинуть это непонятное место живым, стоит исправить ситуацию.

Оказавшись внутри собственного сознания, оцениваю обстановку. Базиса “чертога”, который я выстроил, больше нет. Значит не показалось, он и правда разлетелся на части. Зато остальное в относительной норме.

Не сразу понимаю, почему сила не хочет отзываться, как положено. Но потом до меня доходит. Я перенапрягся. Не локально, когда одарённый чувствует слабую усталость и с трудом может продолжать, а глобально. Настолько, что тонкая часть моего разума сейчас максимально истощена. Если проводить аналогию с мышцами, я нагрузил её настолько, что больно даже шевельнуться. Не говоря уже о полноценной работе.

Самое простое решение — отдых. Либо внешняя подпитка, которая в моём случае тоже возможна. Изменения, произошедшие с сознанием при проходе между мира, дают такой шанс. Нужно только найти и прикончить другого одарённого. Что в моём нынешнем состоянии, выглядит не очень реалистичной задачей.

Пробую использовать свою силу хотя бы на минимальном уровне возможностей. Например почувствовать отклики чужих сознаний. Не с первой попытки, но получается. Правда совсем на небольшом расстоянии, но зато я сразу натыкаюсь на человеческий разум. Знакомый человеческий разум. Майор Джоши, который стоит вплотную ко мне.

Вынырнув в реальный мир, слышу его голос.

— Он только что открывал глаза. Камера всё зафиксировала. Вырубился опять что ли?

Медленно поднимаю веки. И вижу лицо Давдена, который смотрит на меня. Обнаружив, что я всё же вернулся в сознание, усмехается.

— Жив. Ты как? Желания истребить всё живое нет?

Хочу отрицательно двинуть головой, но шея затекла, так что приходится разлеплять пересохшие губы.

— Нет.

Тот снова ухмыляется.

— Вот и отлично. Я когда увидел, что ты в аэропорту натворил, было решил, что ты вконец спятил. В курсе, сколько гражданских сейчас заперто на реабилитацию? Семь с половиной тысяч человек. Все говорят о том, как ужасно себя вели в прошлом и в основном хотят сдохнуть. Некоторые правда желают исправиться, но таких немного. Что ты с ними сделал вообще?

Слишком многословно. Нетипично для безопасника. Плюс, бодрость выглядит наигранной. Возможно опасается, что я нанесу удар и расплавлю его мозг. А может, за нами прямо сейчас кто-то наблюдает. Раз он видел, как я открывал глаза, значит где-то здесь установлена камера.

Выдавливаю из себя слова.

— Не понимаю о чём ты. Я просто приехал, чтобы улететь.

Качая головой, опять скалит зубы.

— Поздно отрицать очевидное, когда ты сам показал свои возможности.

За его спиной внезапно раздаётся голос, который заставляет вздрогнуть.