Мастер Разума II (СИ)

Когда звучит сигнал о начале перерыва, в голове так и нет какого-то решения. Сколько раз ни перекручиваю схему действий, понимание того, как провернуть всё без риска для себя, не появляется. Если отбросить изначальный план, единственной опцией становится отказ от клубов и их продажа Дикситам. Но об этом моментально узнают все заинтересованные лица. Сделав себе пометку, что я слаб и никуда не гожусь. К тому же, разгром этого криминального клана может стать мощным трамплином, который обеспечит рывок наверх. Не говоря уже о деньгах, которые способен приносить клубный бизнес.

Следующее занятие снова не относится к техникам. Высшая математика. На этот раз семинар, где присутствует только наша группа. Когда добираемся до нужной аудитории в крыле корпуса, рядом объявляется Маффа. Едва ли не прильнув ко мне, тихо шепчет:

— Ты хотел поговорить во время перерыва.

Вздохнув, киваю ей, стараясь выглядеть максимально спокойно. А сама блонда уже хватает меня за руку, таща за собой. Спустя минуту мы оказываемся в небольшом техническом помещении с пустыми стеллажами вдоль стен. Заметив, как я оглядываюсь, Маффа объясняет:

— Старая кладовка. Раньше тут хранили расходники для занятий химии. Сейчас ничего нет, поэтому не запирают.

Про себя добавляю, что Келт наверняка таскала сюда парней, чтобы потрахаться, из-за чего и в курсе открытой двери. Вот ответить что-то вслух не успеваю, она тянется ко мне губами с твёрдым намерением поцеловать. Машинально отстраняюсь назад и чувствую волну возмущения с её стороны.

— Мы почти женаты! Ещё неделя и всё будет официально! Почему ты не хочешь меня целовать?

Твою мать! Грёбаная тупая сука. Она серьёзно считает, что надетое силой кольцо равноценно нормальным отношениям? Отступив назад, окидываю её взглядом. Короткое обтягивающее платье, сапоги, проглядывающие в декольте сиськи. И гневный взгляд, который, кажется, может прожечь меня насквозь.

Внутри ворочается ярость, которая требует дать ей немедленный выход. Очень хочется высказать в лицо всё, что я думаю об их семейке и подобном способе ведения дел. Это немного пугает: раньше я подобной вспыльчивостью не страдал. Возможно, ещё один компонент наследства от оригинального Теодора. Или деформация из-за прохождения границы между мирами.

В любом случае сейчас мне никак нельзя себя обнаруживать. Поэтому приходится выплеснуть ярость иначе. Шагнув вперёд, хватаю девушку за плечо и разворачиваю лицом к стене. Толкаю. Та машинально вскидывает руки, упираясь ими в стену. И сразу же отставляет назад задницу. Настолько привычным движением, что становится понятно: сюда она точно приходит не впервые.

Из-за позы платье и так задирается вверх, так что мне остаётся лишь слегка сдвинуть ткань, обнажая ягодицы. Поддеваю пальцем трусики, спуская их вниз. Потом с оттяжкой шлёпаю, заставив блонду издать сдавленный стон. Начинает что-то говорить, но я прерываю слова ещё одним ударом. Останавливаюсь после десяти, когда кожа уже красная, а дыхание тупой суки учащается. Отойдя на метр в сторону, молча наблюдаю за девушкой. А та, поняв, что продолжения почему-то нет, поворачивает ко мне голову.

— А дальше?

Криво усмехаюсь.

— Дальше ты будешь советоваться со мной по важным вопросам и ничего не предпринимать, пока я этого не одобрю. Иначе трахаться в браке тебе придётся только с вибратором.

Широко распахивает глаза. Такого она явно услышать не ожидала. Подход не слишком стандартный, но я успел достаточно изучить эту шлюху. Мягкая, как пластилин, и текущая от малейшего прикосновения блядь, которая умеет только подчиняться и не блещет интеллектом от слова совсем.

Глядя на неё, продолжаю:

— А ещё сегодня ты не носишь трусов. Так что постарайся не наклоняться слишком низко.

Вот теперь она излучает совсем чудной набор эмоций. Негодование, лёгкую злость, возбуждение и радость. Последнее-то откуда взялось? Рада, что стала невестой толстяка с подобными наклонностями? Не знаю, что творится у неё в голове, но на месте отца я бы обеспечил дочери месяца три стационара в лечебном центре, который специализируется на психологии. Потому как в её нынешнем состоянии у этой дуры нет ни единого шанса в реальной жизни.

Не дожидаясь её реакции, выхожу из комнаты. И пройдя метров двадцать по коридору, чувствую отклик сознания по правую сторону. Там тоже аудитория, в которой сейчас находится всего один человек. Определить кто это, оказывается несложно — достаточно сосредоточиться на его эмоциях. Грёбаный Гарон. Видимо, решил проследить, куда упорхнули влюбленные голубки и чем таким грязным собрались заниматься в кладовке.

Сначала собираюсь пройти мимо, но его зашкаливающая ненависть наталкивает на другую идею. Резко свернув в сторону, двигаюсь к двери и, толчком распахнув её, вхожу внутрь. Бросаю взгляд на отшатнувшегося африканца, который сжимает кулаки, и позволяю двери плавно вернуться на место.

Судя по спектру эмоций, он близок к тому, чтобы броситься на меня с голыми руками, так что спешу его опередить. Поднимаю руку в успокаивающем жесте.

— Ты всё неправильно понимаешь. Абсолютно неверно.