Мастер по нечисти

В ожидании близнецов девушки не находили себе места. Радмила – от страха. Слишком близко они сейчас находились к той опасности, от которой она бежала не так давно. А Настасья – от того, что не привыкла находиться в бездействии. И, разумеется, от волнения за людей, внезапно ставших ей близкими.

Приближающиеся мужские голоса они услышали одновременно. Княжна, уже без указания, бросилась за печку, а поляница с Федькой, оба с обнаженными мечами, встали с обеих сторон от двери, в которую вскоре постучали.

– Открывайте, это я, Гриня, – послышалось с той стороны.

– С кем ты? – крикнул Федька, положивший руку на засов.

– С другом! – ответил брат и громко добавил: – Тут три сойки на крыше.

Федька, услышав эти слова, тут же откинул засов. Вслед за Гриней порог перешагнул совсем молодой парень, высокий и широкоплечий. Его румяное лицо, покрытое юношеским пушком, полянице кого-то смутно напоминало, но кого именно, пока понять не могла.

– Да это же Мишаня, Валдаев сын, – хлопнул парня по спине Гриня. – Сказывай, что знаешь, Мишань!

– Тут такое дело. – Гость потер коротко стриженный затылок. – Батька мой с дядькой вашим в порубе сидят. Князь велел их казнить завтра в полдень.

Настасья с недоумением посмотрела сперва на Мишаньку, потом на Гриню, который кивком подтвердил слова сотникова сына, потом на Радмилу, вышедшую из-за печки и растерянно хлопавшую ресницами.

– Сказывай все, парень! – Поляница пальцем указала Мишане на скамью. – За что их?

– Князь сказал, что батька и Арсентий задумали извести его и всю его семью. Мол, они сговорились со смолянами, поэтому и погубили дочерей одну за другой. А когда Василий Дмитриевич услал подальше от опасности последнюю дочь, Радмилу, – Мишаня головой показал на княжну, – нашли ее и тоже убили. А потом вернулись, чтобы и князя с княгиней ухайдакать.

– Интересно они все перевернули, – хлопнул себя по шее Федька. – И что, все в Полоцке поверили в это?

– Все или не все, то не ведаю. Но дружинные не станут перечить воле князя. Велел утром казнить, стал быть, утром казнят. А мне одному никак батьку не вызволить. Да и вам тоже. Там же дружина – почитай, три сотни копий.

– Мало нас для этого, да. – Настасья задумчиво сделала пару шагов. – Но и оставлять их в беде тоже нельзя.

– И что предлагаешь? – Гриня посмотрел на поляницу горящими глазами. – Возьмем кремль боем? Я готов, ежели что.

– Из поруба мы их не вытащим, – покачал головой Федька.

Настасья потеребила пальцами левую косу, обдумывая положение, в котором они оказались. Потом взмахом откинула волосы.

– Из поруба не вытащим, да. А вот отбить, когда на лобное место поведут, попробовать стоит.

– Как ты это себе видишь? – Федька недоверчиво скривился. – Нас всего трое – мы вдвоем да Мишаня.

– А я? – удивилась Настасья.

– А тебя, как только ты к кремлю подойдешь, тут же и схватят. И казнить будут уже не двоих, а троих. Тебя же там каждая собака знает.

– Вот леший, – крякнула Настасья. – Это верно.

– Есть еще один человек, который может помочь, – подал голос Мишаня. – Там одна женщина сейчас живет, в кремле. Она не полоцкая, из Рязани, с посольством приехала. Я видел, как они с Арсентием разговаривали – неподалеку на страже тогда стоял. Ну, перед тем как они с батькой к князю пошли.

– Что за женщина? – прищурилась поляница. – Как зовут?

– Не знаю, как зовут. Красивая такая, но какая-то очень грустная.

– Из Рязани? Весняна, что ль? – Федька посмотрел на Гриню, и брат кивнул в ответ.

– Она, больше некому. Эта может помочь, да.

– И что она сказала? – вновь повернулся Федька к Мишане.

– Я не все слышал, только конец разговора. Она сказала, что Арсентий делает большую глупость. А он взял ее за руку, улыбнулся так, по-доброму, и ответил, что ему не впервой глупости делать. Но ему радостно, что она волнуется за него. А потом она его в щеку поцеловала, перекрестила – он и пошел с батькой к князю.

– Красивая, говоришь? – Настасья поджала губы. – Вот что – я-таки с вами пойду.

– Так я же сказал… – начал было Федька.

– Слышала, что ты сказал. Но я знаю, как сделать, чтобы меня не узнали. Только ваша помощь понадобится – сходите-ка на торжище. А заодно попробуйте найти эту женщину. Пускай нас ждет поутру.

* * *

Увидев Настасью, выходящую из дома на рассвете, близнецы замерли с открытыми ртами. Они привыкли видеть поляницу в ее обычном облике – решительной и отчаянной воительницы в одежде, подобной той, что носили гридни. Заправленные в высокие сапоги шаровары, стеганка, кольчуга. А сейчас, в разноцветном сарафане поверх белой рубахи, она выглядела как простая городская девушка. Вместо двух кос заплела одну, лоб перехватила вышитой лентой. А еще подрумянила щеки и начернила брови, как это делали другие женщины, в уши вдела большие серьги из меди.

– Ну так что, узнают меня? – Поляница опустила очи долу, поглаживая пальцами кончик косы, точь-в-точь так, как делают красные девицы на посиделках, в ожидании, когда же на них обратят внимание добры молодцы.

– Да ни в жисть! – выдохнул с восхищением Гриня. – Ты теперь такая… такая…