master of loop

“Мы должны работать в предположении, что они считают, что мы все погибли”, — неожиданно предложил Деррек. “Это даст нам некоторую отсрочку. Однако, когда наступит весна…”

“До этого момента у нас еще несколько месяцев”, — сказал Вален. “А пока сосредоточься на восстановлении. Я подожду еще немного и посоветуюсь с Сайласом. Надеюсь… он будет не против”.

“Да…”

Тем временем, далеко за пределами замка, на снегу, который должен был замерзнуть, Сайлас сидел с закрытыми глазами. Он снова направлял энергию по своим венам, пройдя четвертую часть пути, прежде чем удариться о стену. Но ему было все равно. Он толкал. Толкал. И толкал.

Казалось, его тело окутано странной дымкой, словно спиралью тепловой волны — об этом свидетельствовал и тающий снег вокруг него. Странный, почти невидимый блеск покрывал поверхность его тела и туман, исходивший от тающего снега вокруг него.

Он чувствовал, как сила проносится сквозь него, зарождаясь в глубинах его души, проходя сквозь него и согревая его сердце. Предел… был там, понял он. Ему удалось продвинуть его немного дальше, но не намного. Однако он все еще улыбался. Улыбнулся и толкнул. Боль атаковала его чувства, но он не обращал на нее внимания. Так же, как он оцепенел ко многим другим вещам, боль уже почти не ощущалась. Она была как далекий, онемевший колокол, который медленно звонил.

Кашель, вены на его руках первыми разорвались и лопнули, кровь потекла из носа, глаз и рта. Он представлял собой ужасное зрелище в течение короткого мгновения, прежде чем его сердце снова сдало. Однако он понял кое-что еще — все больше и больше его сердце становилось все выносливее. Если раньше на это уходило всего несколько секунд, то теперь в состоянии абсолютной неработоспособности оно продержалось целую минуту. Но, в конце концов, оно все равно разрушилось, увлекая его во тьму.

Ты умер.

Точка сохранения ‘Смерть’ была инициализирована.

Глава 97. Рождение безумия

Ты умер.

Точка сохранения ‘Смерть’ была инициализирована.

Годы шли один за другим, сливаясь в единую временную линию, которая почти не менялась. Сайлас проводил их в однообразной рутине простоты, тренировок и существования, вклинивая между ними моменты отдыха — совсем не похожие на тот, что был у него сейчас. Райна пообещала ему приготовить ужин и пригласила в свой маленький подвальчик, чтобы он стал свидетелем, как она выразилась, “чуда”.

Он понял, что она двигается ловко; хотя было видно, что ей все еще трудно, особенно на острых углах, она, похоже, немного привыкла к темноте. Впрочем, это было не так уж и странно — Сайлас провел в нынешней петле почти пять месяцев, и вдали слышалось эхо весны, которая быстро приближалась. Хотя этого времени было недостаточно, чтобы переосмыслить себя, некоторые изменения были возможны.

Передвигаясь по импровизированной кухне, она напевала приятную, мягкую мелодию. Выбранное ею блюдо было не слишком сложным — что-то вроде тушеной баранины с чесноком, — но все же гораздо сложнее того, что мог приготовить сам Сайлас.

Ее шаги были неторопливыми и игривыми, как будто она танцевала. Это было специально, он знал. Так было каждый цикл. Она все еще была напугана. Боялась быть брошенной. Он не знал причин ее неуверенности, но они всегда проявлялись подобным образом. Она втягивала его в ту или иную деятельность, чтобы доказать ему, что она все еще полезна, сколько бы раз он ни уверял ее, что ему все равно.

Тихо и неслышно вздохнув, он оперся на ладонь, опустив голову. Он несколько раз пытался расспросить о “бомбе”, которая находилась в ней, поскольку, насколько он помнил, она действительно исцелила ее в последний раз, когда активировалась, но безрезультатно. Он даже попытался “заразить” ее, позволив Тебеку разбушеваться, но и это ни к чему не привело. Он наполовину подозревал, что все это ему приснилось и что на самом деле ничего не произошло.

“Ты по-прежнему все время бездумно тренируешься?” — внезапно спросила она, нарушив молчание и повернувшись к нему. Она прикрыла глаза, частично отпустив челку, а частично накинув на них ткань.

“Иногда я пою серенады снегу”, — сказал Сайлас.

“Ааа, ты не можешь просто ответить серьезно?” — вздохнула она, подходя и, немного поразмыслив, садясь на стул напротив него.

“В свою защиту скажу, что я был сильно пьян, когда это случилось”.

“Это не слишком хорошая защита”.

“Я никогда не утверждал, что это была хорошая защита”.

“Я нарисовала несколько талисманов”, — внезапно сказала она.

“Я знаю”, — сказал Сайлас. “Вален показал их мне”.

“Они хорошие?”

“А? Откуда, черт возьми, мне знать?” — сказал он. “Разве ты не эксперт?”

“Они ужасны”.

“Нет, что? Они действительно хороши”.

“Ага! Значит, ты знаешь!”

“О нет, она поймала меня на лжи, что же мне делать~~”.

“Мир изменится, а наш дорогой Пророк — нет!” — с усмешкой воскликнула она, вставая и направляясь обратно к дымящемуся горшку с тушеным мясом. “Всегда шут”.