Мастер Миража

Консул не ответил, он внимательно всматривался в изменившееся лицо гостя.

– Тебе плохо, парень? Что с тобой? Ты ясно меня видишь?

Король попытался ответить, но не сумел, силуэт Дезета растаял, словно зыбкий мираж, сквозь буйную зелень и клочок голубого неба проступили потеки цвета терракоты. То ли небо выцвело от жары, то ли к изображению на сетчатке глаза примешался цвет крови, но краски лета исчезли совсем, дуновение зноя сменилось настоящим горячим ветром, вихрь ударил в лицо, сметая остатки реальности. Порыв оставался беззвучным. Сквозь истончившуюся пленку действительности немо и грозно проступали ломаные зубцы скал, Витые, с грубо стесанными вершинами менгиры и огромная, циклопическая воронка провала. Скудная, иссохшая растительность лепилась по краям, мертвые стволы низкорослого редкого кустарника болезненно искривились. Дрожало зыбкое марево. У самого горизонта, над ломкой зубастой линией горного хребта наливалась свинцом тяжелая туча. Зловещее серое марево захватило полнеба. В самом зените маячил оставшийся свободным клочок кобальтовой синевы.

Иллюзия отличалась потрясающим правдоподобием и сверкала пронзительной, яркой красотой кошмара. Вэл попытался поставить ментальный барьер, но от этого ничего не изменилось – он больше не видел ни дом в Арбеле, ни Дезета. Мир Оркуса медленно придвинулся, противоестественно искажаясь. Различия между верхом и низом почти исчезли, воронка в окоеме скал опрокидывалась, словно решив поменяться местами с куполом небес.

Стояла полная, идеальная тишина, в этой тишине гулко стучали редкие удары – Вэл с удивлением узнал в них биение собственного сердца. Раз от раза удары становились тише и глуше, их ритм замедлился.

В мире северо-восточного лета, в Арбеле, в тени веранды загородного дома, Стриж склонился над потерявшим сознание гостем. Поискал на исцарапанном запястье пульс и не нашел.

– Эй, Миша! Охрана! Вызовите врача.

Кто-то засуетился, выполняя приказ консула. Из глубины сада вышла женщина и быстро поднялась на веранду – ее остриженные ниже ушей каштановые волосы блестели под солнцем, кружевная тень листвы падала на матовое лицо.

– Я помогу.

– Нет.

– Да.

– Стой. Я запрещаю тебе тратить пси-ресурс. Возможно, это несколько потерянных дней твоей жизни. С такой проблемой, как обморок, вполне справится обычный врач, помощь сейчас подъедет из клиники, ты увидишь, это самый обычный упадок сил – мальчишку до полусмерти замучили каленусийцы.

– Нет, это Оркус.

– Неважно. Не смей вмешиваться!

Женщина молча обогнула разъяренного консула и положила узкие ладони на виски Далькроза. Через пару минут иссиня-бледные щеки псионика приобрели нормальный цвет, потом слегка порозовели. Стриж, скрестив руки, остановился у резного столбика веранды.

– И меня еще называют диктатором… Безобразие, никакой дисциплины – диктатору не подчиняются в собственном доме.

– Это был Оркус, – не изменившись в лице, повторила женщина-сенс. В пластичности ее движений чувствовалась легкая неуверенность, словно псионичка едва очнулась ото сна.

– Давно он не показывался, но я-то вынужден верить тебе на слово, как самому себе – потому что не чувствую ничего. Пожалуйста, не пытайся меня обмануть, это было бы слишком нечестно. Ты не лжешь мне – это точно Оркус?

Женщина молча повернулась и ушла в дом. Консул проводил беспокойным взглядом ее худую фигурку.

Вэл тем временем уже стряхнул с себя непрошеное наваждение. Жутковатая терракотовая воронка исчезла. Зудел тот же самый комар, каштановый пудель возился в траве. Алекс подошел вплотную, холодная непроницаемая стена в его сознании оставалась незыблемой, но тревога явно читалась на лице диктатора луддитов.

– Тебе лучше?

– Да. Что это было, Алекс?

– Неважно. Это было то, что ты видел. А может быть, это был просто обморок. Расслабься. Посиди здесь, парень, пока не придет доктор, потом поговорим.

Консул, кажется, совершенно потерял интерес к происходящему. Он сбежал по ступеням веранды и был таков – поспешно скрылся в саду.

Вэл остался в одиночестве. Через несколько минут ветви остролиста раздвинулись, шурша, и из зарослей показалась уже знакомая девочка-псионик. Она ловко перемахнула через низкий бортик веранды, влезла в плетеное кресло и устроилась там, свернувшись клубком и поджав загорелые, искусанные комарами ноги.

– Ты видел ее? – деловито спросила дочь консула, вытирая с нежной детской щеки ягодный сок.

– Видел кого?

– Призрак леди Джулии.

– Я ничего такого не видел.

– Ну да, ты же бухнулся в обморок от жары. Она такая невысокая, с каштановыми волосами, выглядит совсем как настоящая – которая с портрета.

Король вызвал в памяти детали иллюзии – сквозь пятна светлой терракоты и свинцовую пелену облаков просвечивал абрис женского лица и ясные глаза чайного цвета.

– Призраков не бывает.