Мастер Миража

– Правильно, – одобрил Цертус. – Неведение полезнее познания. Тогда, чтобы помочь приятно скоротать время, я опишу ваше прошлое.

– Заткнись.

– Понимаю, у иллирианского офицера оно не слишком приглядно.

– В моих действиях, по крайней мере, была логика, у тебя ее нет и в помине.

Сайбер обиженно засопел, для существа без легких этот звук казался очень странным.

– Вы смертник, Алекс. Если хотите, я могу украсить логикой ваши последние часы. Расслабьтесь и послушайте. Потом вам не будет очень больно.

Стриж прикинул, не выполнить ли обещание и не отправить ли заносчивого гомункулуса в воду. «Он разыгрывает велеречивого злодея и попросту тянет время – Цертус что-то задумал, какую-то новую пакость. Я чувствую, знаю это».

– Давай, говори.

– Хорошо, слушайте и не жалуйтесь потом, что вами жертвуют ради мелкой цели. Что вы знаете о подполье ивейдеров Каленусии?

– Только то, что оно было. Может быть, оно существует до сих пор.

– Это подполье, их поддельные жетоны, их система безопасности, их связи в Системе, их славная легенда, сомнительная слава и, наконец, сам Воробьиный Король – все это от начала до конца – дело моего интеллекта.

– Врешь.

– О нет. Я нашел мальчишку с нужными задатками, и талантливого, без родственников, которые могли бы вмешаться и заявить свои права. Я подал ему идею и нашел первых сообщников, прикрыл их заговор от Пирамиды, Егеря и Вэнса. Я поставил на широкую ногу производство поддельных сертификатов о реабилитации.

– Сам поставил?

– Я был боссом в деле. В Пирамиде на меня работал некий Вазоф. Знаете его?

– Не знаю.

– Ничего, удовольствие от такого знакомства, признаться, совсем крошечное. Труслив, продажен, к тому же ленив и нуждался в стимуляции страхом. В паре с ним работал покойный профессор Калберг – эта фигура покрупнее, уважаемый ученый, псионик-провокатор на службе у Пирамиды. Они вместе тайно искали клиентуру – подростков с повышенным пси-индексом, которым грозила мучительная процедура реабилитации, потом подчищали информацию в картотеках Пирамиды и выдавали им фальшивые документы норма-ментальных.

– Калберг и Вазоф знали, что ты сайбер?

– Нет, мы общались только через Систему.

– Мятеж Ральфа Валентиана – твоих лапок дело?

– Конечно. Далькроз был мне нужен в Порт-Калинусе. Мальчик сбежал в Мемфис помимо моей воли. Полковник Ривера работал на меня, но он вышел из-под контроля. И у него, и у Крайфа была неустойчивая психика – солдафоны и палачи. Они чуть не убили Вэла, но мой Король сумел защититься сам и перебрался к вам, в Арбел. Чтобы вернуть беглеца назад, я спровоцировал Ральфа на мятеж. Оркус или Цертус – какая разница? Валентиан принимал наркотики и пользовался Системой. Остальное дело техники – он видел то, что я хотел, и делал то, что я от него требовал. Его бредовые видения собственной мощи и величия были созданы мною и эстетически безупречны. Если бы мятеж удался, ваша дочь гораздо раньше оказалась бы в Порт-Калинусе.

Стриж испытывал мучительную смесь растерянности, ненависти и отвращения.

– И что дальше?

– Вы победили беднягу Ральфа и временно (и неосознанно) обхитрили меня, загнав мальчишку Далькроза подальше, в Порт-Иллири.

– А потом?

– Что потом? Я вырастил своего Короля. Он ненавидит меня, пускай, его ненависть придает его совершенству последние штрихи. Он честен, сообразителен и смел. Я искренне доволен результатом. В некотором смысле это мой сын. Вы видели его, говорили с ним – этот экземпляр великолепен.

Консул иронически хмыкнул. Цертус вздохнул несуществующими легкими.

– Зря смеетесь. Я лишен возможности размножаться биологически, но совсем не против того, чтобы оставить след в виде отпечатка на чьей-нибудь психике.

– Должно быть, только ради этого ты создал игрушечное подполье ивейдеров и раскрутил всю интригу?

– Конечно, не за этим. Вы учились чему-нибудь, кроме войны, Дезет?

– Я окончил университет в Порт-Иллири.

– Не буду угнетать ваш ограниченный разум элитной философией. Вэнс рассказывал вам, как создавали меня?

– Тебя сделал Ролан-Аналитик, известный в прошлом пси-преступник, проект на грани техники и псионики, технология утеряна, желающих ее восстанавливать нет. Между прочим, очень разумное решение. Один Цертус вызывает омерзение. Два Цертуса нагоняли бы тоску.

– Меня не трогают ваши примитивные оскорбления. Цертуса действительно нельзя воспроизвести. Обычными технологиями. Ролан вложил в меня кое-что от своей личности, за исключением, быть может, недостатков. То, что когда-то сделал он, я сумею повторить.

– Ты нашел способ тиражировать сайбер-псиоников? Тембр голоса Цертуса изменился, похоже, он слегка обиделся или имитировал обиду.

– Речь идет не о тиражировании машин, а о создании новой расы с паранормальными свойствами. Если хотите – расы сверхразумных полусайберов. Или небиологических псиоников. Меня не волнуют термины. Во всяком случае, сенсами нового типа станут подобные мне существа.

Дезет расхохотался, чувствуя, как каждый нерв его дрожит от напряжения. Ситуация стремительно катилась к абсурду, но опасность никуда не делась – она стояла рядом, невидимая, зоркая, беспощадная.