Мастер Миража

Взяв излучатель на изготовку, патрульный попятился. В дальних рядах машин неистово гудели клаксоны.

– Дорогу! Дайте нам дорогу!

– Аномалия идет!

Нестройный, страшный вой гудков перекрывал все – крики и брань, угрозы, проклятия, плач, рев пожара и потрескивание металла.

«Дорогу, дорогу, дайте нам дорогу…»

Патрульный убрал излучатель в кобуру. В лицо ему веяло жаром ненависти, спину обжигали сполохи костра.

– Аномалия действительно идет. Теперь неважно, кто там остался внутри машин, они погибли. Вспомните о Разуме, ради самих себя, пропустите технику, нужно расчистить дорогу.

Кто-то подпер груду искореженного металла. Водитель тягача с эмблемой Электротехнической Компании кое-как дал медленный ход. Обломки покатились с обрыва, смяли жесткую зелень. В самом их полете было что-то неторопливое и величественное. Потом остов тяжело рухнул под откос так, что содрогнулась сама почва под ногами.

– Аномалия идет!

Патрульный нагнулся, взял раненого за плечо:

– Этого человека я арестовал и забираю с собой. Он псионик, им займется Пирамида.

Зеленовато-бледный, с лицом цвета капустного листа, сенс упал на сиденье полицейской машины.

– Спасите меня, сержант.

– Я как раз сейчас пытаюсь что-нибудь для вас сделать.

Пробка медленно убывала – под проклятия, богохульства и неумолчный вой клаксонов.

Машины рвались на свободу, исчезали в сумятице города. Город, словно большое, уже обреченное существо, принимал в свои поры мельчайшие споры паники. Патрульный задержался на пустеющей дороге, захлопнул дверцу, чтобы арестант не мог подслушать его, и приник к уникому. По мере того как он говорил и слушал других, лицо полицейского серело:

– Разум Милосердный, да у меня же семья живет в западных кварталах.

Он вытер пот со лба, спешно, едва попадая толстым пальцем в клавиши, соединился с домом.

– Мария, дождись детей с прогулки, собирайте вещи и быстро улетайте на юг, в Параду… Да, одни, без меня, у меня наклюнулась большая работа. Да, я знаю, что лето кончается, зато как раз успеешь на курорт к бархатному сезону. Деньги? Я войду в Систему и открою тебе доступ к кредитам… Да нет, я не чокнулся, просто хочу сделать тебе подарок. Я люблю тебя.

Не слушая возгласов жены, он отсоединился и набрал номер любовницы.

– Здравствуй, олененок. Слушай меня внимательно, я не сошел с ума и не разыгрываю тебя. Скоро в Порт-Калинусе будет очень опасно – не спрашивай почему. Собирай чемоданы, квартиру можешь бросить… Да, мне плевать, что я оплатил ее на два месяца вперед. Возьми мой кар, там, в условленном месте, сенсорика знает тебя. Не забудь мои подарки – те, что подороже, барахло брось, деньги из Системы переведи в монеты золотишком. Да, это не так много, но хватит на первое время. Когда все сделаешь, мчись на северное побережье, к родителям, подальше от Порт-Калинуса. Постарайся не паниковать, девочка моя, я найду способ заехать и увидеться. Целую тебя, малыш. И помни – Система может рухнуть, будь осторожна.

Наблюдатель спрятал уником и грустно усмехнулся: «Я только что совершил двойное должностное преступление. Эти разговоры перехватит Пирамида. Если к тому времени паника не сделает свое дело, меня уволят за разглашение тайны аномалии. Как будто есть какая-то известная только мне тайна… Плевать. Если ничто сожрет нас всех, как мышат, после меня, по крайней мере, останутся двое здоровых и законных ребятишек от Марии, а может быть, еще один – не вполне законный, зато от самой красивой девушки с танцулек побережья».

Он оглянулся в сторону моря – в последний раз. Морская гладь исчезла, тончайшую линию горизонта размыло. Вместо темной лазури моря и нежного жемчуга неба над бухтой висело рваное свинцовое облако, в нем холодно и грозно кипело все – вода, воздух, неразличимые обломки лодок и то, что раньше было людьми. Материя распадалась, превращаясь в нечто, лишенное физической природы.

Патрульный некоторое время следил за космами цвета крысиной шкуры, не в силах оторваться от странного зрелища.

«Это мираж. Там нет ничего такого, просто мой мозг ищет подходящие образы».

Он уселся в машину рядом с полумертвым от страха сенсом.

– Что вы ощущаете?

Тот повернул к сержанту плоское несчастное лицо:

– Это смерть. Смерть шествует по нашим стопам.

– Да ладно, хватит ныть, задержанный… Не знаю, что плетется следом за мною, а вам как раз светит тюряга. Понятно? Вас посадят на пять лет за злостное уклонение от реабилитации. Дотянуть едва ли не до старости не реабилитированным псиоником – этакое надо уметь, ушлые типы не умирают. Поехали.

Патрульный кар исчез в дымке жаркого городского вечера…

Уником-сообщения посылал не только сержант. Звонили домой почти из каждой машины, прорвавшейся с побережья. Через час тысячи людей узнали об аномалии. Через три часа молчать о ней не имело смысла – ее мог видеть каждый, свинцовое облако висело над бухтой, закрывая пространство от пляжа до вершины Мыса Звезд. К ночи зрелище исчезло, скрытое темнотой, но это только усилило панику.