Юкитака протянул молодому человеку свиток из темно-красной бумаги:
– Император-отшельник приказал мне передать это лично вам.
Йоши недоверчиво посмотрел на него, опасаясь подвоха. Не сводя глаз с незваного гостя, он сломал печать и, встряхнув лист, развернул его.
Ему хватило одного беглого взгляда, чтобы убедиться: письмо в форме стихотворения послано действительно Го-Ширакавой. Император лично обращается к Йоши! Какая честь!
Йоши убрал руку с рукояти меча.
– Простите меня за подозрительность: я не ждал гостей.
– Понимаю вас, – отозвался Юкитака. – Ваше положение известно всем. Хотя я не знаю, о чем пишет мой господин, думаю, будет правильным прочесть его письмо прямо сейчас.
– Спасибо, друг. Вы можете идти.
– Нет, мой господин требует, чтобы вы ответили немедленно. Я несколько часов ждал вашего возвращения, еще десяток минут ничего не значат.
И Юкитака поклонился, коснувшись лбом пола.
Йоши кивнул. Почерк у императора был великолепный, по нему можно было судить о большом мастерстве Го-Ширакавы в изящных искусствах.
В линиях иероглифов чувствовалась сдержанная сила. Йоши сосредоточился, пытаясь понять второй смысл строк. Не похоже, чтобы император-отшельник прислал стихи только для того, чтобы произвести на Йоши впечатление изяществом стиля. Письмо содержало сообщение, и такое важное, что Го-Ширакава написал его сам, приказав своему посланцу дождаться ответа.
Священная гора Фудзияма, название которой значит «Бессмертная», должно быть, обозначает Го-Ширакаву. Тогда крадущийся олень – сам Йоши. Иероглифы «белый венец», «краснота кленов» несомненно намекали на что-то? На что? Может быть, в них зашифрованы символы родов Минамото и Тайра? Цвет знамени Минамото белый, знамени Тайра – красный. Неужели Го-Ширакава указывает на свое сочувствие делу Минамото?
Йоши удивленно поднял брови. Если он правильно понял, письмо содержит приказ тайно явиться к Го-Ширакаве. Сейчас в небе сияет тонкий лунный серп. Через несколько дней появится новая луна, отмечающая начало четвертого лунного месяца.
Приходите тайно сегодня вечером – вот что сказано между строк.
Олени в горах находятся в безопасности. Их травят и убивают, лишь когда они спускаются на равнины и леса. Власть императора будет горой, которая защитит Йоши от Тайра.
Попросив Юкитаку подождать, Йоши подошел к лакированному столику, стоявшему в одном из углов главной комнаты, размочил чернильный камень, провел по нему кистью и решительными, уверенными движениями начертал ответ:
Йоши свернул плотную бумагу и запечатал свиток. Даже если Юкитаку схватят по дороге, стихи будут непонятны всем, кроме их адресата. Белый олень – сторонник Минамото – появится на Фудзияме – в императорском дворце – сегодня ночью, под тонким месяцем бога луны Тсукийоми.
ГЛАВА 12
Тысячи колоколов на склонах горы Хией прозвонили час крысы – полночь. Ночь была теплой и ласковой, она пахла мириадами весенних цветов. Воздух пронизывали ароматы только что раскрывшихся бутонов сливы, вишни, груши. Для большинства придворных это была ночь любви.
Йоши подошел к Судзакимон – главным, южным воротам Имперского града. Император мог просить его «прийти тихо», но как быть, если у ворот, соединенных с помещением для охраны, люди толпились, словно пчелы возле улья. Имперские солдаты ходили дозором вокруг наружной стены. Факелы освещали подход к воротам так ярко, что все было видно почти как днем.
Йоши был одет так, как полагалось для встречи с императором: черная головная повязка, темно-синяя мантия и широкие зеленые штаны. Он не был вооружен, проверяя свою способность выживать без мечей. Мастер боя привязал свою лошадь к цветущему дереву так, что ее не было видно от ворот, подошел к границе освещенного участка и прижался к высокой живой изгороди, стараясь остаться незамеченным. Без оружия он чувствовал себя беззащитным перед каждым прохожим.
И все же ночью движение у ворот было не таким интенсивным, как днем. Проезжали телеги с обычными грузами для императорской кухни, их не обыскивали. Из маленьких карет выходили придворные, посещавшие город по сердечным делам; их опрашивали всех, независимо от ранга. Прогрохотало несколько больших карет с группами сановников, прибывших на заседания: правительство империи не считалось со временем суток, и многие министерства начинали работать уже в час тигра – в четыре утра, а некоторые учреждения не прекращали деятельности от зари до зари.