Мастер Масок 3

— Прошу на борт. Там никто не помешает нашему разговору. — сказал отец и первым взбежал по ступеням, приложив руку к стене, после чего толстая металлическая дверь отъехала в сторону, открывая просторный предбанник, отделанный деревом.

— Мы будем ждать здесь. Помни, о чём я тебе говорил. — сказал Кирилл Андреевич и направился к дяде, который встал слева от трапа, словно обычный охранник.

Отец повернулся, ещё раз окинув меня взглядом, а затем шагнул в свой дирижабль, и я последовал за ним.

* * *

— Военные засекли возвращение куратора. — доложил Скуратов своему господину.

Бенедикт Бернадот в этот момент занимался тем, что рассматривал свою коллекцию самоцветов. В ней не было ни одного камня ниже 50% чистоты. Отсутствовали всего два самоцвета, среди известных в Северной империи — Бриллиант и Аметист.

Если последний было нереально получить в этой части континента, то последний имелся у Антоновых. И забрать его было одной из целей императора. В этом он рассчитывал на помощь куратора. Всё же он долгое время провёл в их доме. Если бы ни это, император уже давно бы забрал нужный самоцвет силой.

— И куда он отправился? — смахнув пыль с рубина спросил император.

— Мы не смогли проследить. Вы же знаете, что наши средства слишком примитивны для этого. Дирижабль куратора оснащён передовыми разработками Великой империи.

— Но всё равно варвары с лёгкостью сбивают подобные дирижабли и держат военных, нашего сюзерена в страхе. — усмехнулся Бернадот.

— Мне об этом ничего не известно. Но наши военные не способны уследить за ним.

— Завтра к тебе придёт человек, который поможет разобраться в этой проблеме. Вместе вы найдёте, где находится куратор, и наведаетесь к нему в гости. Принеси его артефакт и постарайтесь захватить дирижабль в целости. Он станет флагманом флота Северной империи. Протекторат и Орден пожалеют о том, что решили посягнуть на наши земли. Все они станут моими вассалами.

Скуратов стоял, стиснув кулаки и сжав зубы. Он прекрасно понимал, что нападение на куратора равносильно объявлению войны Великой империи. Бунту, что поднимает зазнавшийся вассал. С таким не церемонится. Рубят голову, в назидание остальным. А в том, что у Великой империи хватит на это сил, Скуратов ни капли не сомневался.

Как и не сомневался в том, что выполнит приказ императора. Верность, самая большая слабость Скуратовых.

Глава 6

Тяжелая металлическая дверь со скрипом отъехала в сторону, открывая взору роскошный интерьер дирижабля. Я сделал шаг внутрь, оказавшись в просторном холле, отделанном благородным темным деревом с затейливой резьбой. Повсюду виднелись рунические узоры, чьи загадочные линии излучали слабое свечение в полутьме.

Отец не заставил себя ждать, кивнув мне вслед. Дверь за нами хлопнула, отрезая нас от внешнего мира.

— В последнее время это место стало для меня домом, — негромко произнес Александр, окидывая взглядом помещение. — Пройдем дальше, там удобнее.

Он повел меня по коридору, мимо тускло освещенных ниш со старинными артефактами и свитками. Каждое творение было истинным шедевром, созданным руками величайших мастеров. У меня перехватило дыхание при виде этих сокровищ.

С одной стороны, казалось, опасно перевозить с собой такие богатства. Но с другой — этот дирижабль был буквально передвижной крепостью.

Наконец мы оказались в неком подобии роскошной гостиной. Небольшие окна давали небольшой обзор тому, что происходит снаружи.

Едва мы переступили порог, как комнату тряхнуло, заставив поколебаться старинные гобелены в углу. Дирижабль ожил, низко загудев двигателями.

— В воздухе всегда безопаснее, — спокойно сказал отец.

В этот момент мы оторвались от земли. Дирижабль лишь на миг замер в воздухе, а затем рванул с места, унося нас куда-то прочь. Стремительно поредевшие деревья в окне смазались в неразборчивую зеленую муть, а затем и вовсе исчезли, оставляя лишь мрак ночного неба.

— Ну вот, теперь никто нам не помешает, — произнес Александр, садясь в мягкое кожаное кресло. Дирижабль вновь содрогнулся, давая понять, что набрал необходимую высоту. — Присаживайся, сын. У нас впереди долгая беседа.

Я, все еще изучая это причудливое место, потому что никак не ожидаешь увидеть внутри летающего судна настоящие комнаты, как в обычном доме, прошел вперед и сел в кресло напротив отца.

— Итак, на чьей ты стороне, Николай? — повторил он вопрос Василиска, пристально всматриваясь в меня поверх сцепленных в замок рук.

Взгляд отца буквально испепелял меня своей тяжестью, но в этот раз я был готов дать ответ. Ибо в моей душе сейчас было лишь одно — уверенность. То, что стало моей путеводной звездой в этой буре событий, где столь могущественные силы сталкивались в битве за власть.

— Я на стороне своей семьи, — твердо произнес я, встретившись с отцом взглядом. — На стороне матушки и тебя, если ты решил наконец вернуться.

Александр тепло улыбнулся, несмотря на мою попытку поддеть его. Он едва заметно кивнул в знак одобрения.