Читаем Мастер клинков. Клинок выкован полностью

Окружающие переглянулись, мое сердце издало тревожный перестук.

– Говорите! – хрипло приказал я.

– Неделю назад вон те, – Рон кивнул головой в сторону гномов, выглядывающих из прохода, – вынесли два тела. Дрона и Гвелена убили, в горло им засунули листовки, и они задохнулись.

Это были имена двух из трех моих агитаторов, которых я посылал к гномам. Я помрачнел, первые жертвы революции, которые не будут последними.

– Надеюсь, вы похоронили их с почестями? Они умерли за правое дело! – спросил я.

– Похоронили, как принято у людей, – спокойно пожали плечами гномы, – у нас нет пути вниз, так что по своим обычаям мы похоронить их не смогли.

«Надо будет устроить нормальное кладбище, – напомнил я себе, – или еще лучше в таком ограниченном пространстве – организовать сжигание».

– Вы зря так спокойно об этом говорите, – нахмурился я, обведя глазами собравшихся. – Собирайте колхоз, нужно будет рассказать о них всем, чтобы люди и гномы знали, за что они погибли.

– Но тан, – попытались возразить мне охранники, показывая пальцами на баул за моей спиной.

– Если наши товарищи будут гибнуть за дело революции, а все остальные отсиживаться в сторонке, думая пожать ее плоды, когда остальные сделают дело за них, то вы ошибаетесь! – отрезал я, ускоряя шаг. – Партийный билет и повязка на руках – не просто красивые знаки – это символы готовности отдать жизнь за свою веру и идеалы.

Гномы притихли после моей речи, даже идущие рядом друзья и те помалкивали. Пока собирались люди и гномы, я заметил, что количество красных нарукавных повязок сократилось, а ведь их было значительно больше.

– Тан Дорн? – Я скосил глаза на собирающийся народ. – Сколько сейчас коммунистов в партии?

От моего вопроса он смутился и замялся перед ответом.

– Тан?

– Пятьсот восемнадцать.

– Когда я уходил, было в три раза больше? – Мое удивленное лицо заставило его закашляться.

– Многие вышли из партии, когда мы похоронили наших товарищей, – за него ответил Костел, который незаметно для всех подошел и встал сзади. – Часть пришла и сдала билеты, часть просто молча сняла повязки и перестала приходить на собрания.

Я скрипнул зубами.

– Ладно, сегодня я заставлю их пожалеть об этом.

Когда кворум собрался, я начал свою речь с хороших новостей, о скорой отмене трудодней и вводе в оборот денег. Поскольку своих денежных средств у нас нет, то будем использовать деньги Шамора, которые, как соседское королевство, имели ход при торговле с гномами. Также, поскольку обязательные трудодни отменяются и мы переходим на заработную плату, которая будет рассчитана совместно с правлением колхоза по степени значимости профессий и их оплаты, то вводится всеобщий ежемесячный налог – тринадцать процентов, который будет выплачиваться с каждой семьи или работника, если он не женат.

Деньги эти пойдут на охрану порядка, организацию бесплатных школ для детей, а также на больницу, деньги на которую раньше выделял я из личной казны. Теперь же все будет платиться с налогов от наших колхозников, при этом для партийцев принятие детей в школы и обслуживание в больнице будет первоочередное, напоследок заключил я.

– Вопросы?

Вопросов было много. Взбудораженная моими заявлениями толпа просто засыпала вопросами о дальнейшем устройстве и налогах. Больше всего их возмущала мысль, что, например, мастерство кузнецов уравняют с охотниками и лесорубами, на что я ответил, что никакой уравниловки не будет, зарплата каждой профессии будет сделана по грейдам, предоставленным их же выборными членами правления. Так что все основные вопросы мы обсудим с ними завтра на собрании, а все колхозники могут свои вопросы и предложения вносить сегодня на повестку совещания через них.

«Не одному же мне отдуваться, – резонно подумал я, «подставив» и другие выборные органы своего правления».

Еще два часа я отвечал и разъяснял вопросы, большую часть ответов придумывал тут же на ходу, поскольку, когда прикидывал изменение уклада колхоза в сторону миниатюрного государства, не предполагал о наличии стольких взаимосвязей. Главное – записать все, что я наговорил, чтобы потом не забыть об грядущих изменениях.

Наконец собрание закончилось, и я вместе со своими близкими друзьями отправился к своему домику. Они терпеливо ждали, пока я помоюсь и приведу себя в надлежащий вид. Когда я появился и уселся за стол, на котором меня ждало скворчащее на сковороде мясо и одуряюще пахнущий свежий хлеб, они оживились.

– Ладно, спрашивайте, – махнул я рукой, принявшись за еду, – вижу, что не дадите спокойно поесть.

– Смотри, а наш мальчик вырос, – хмыкнул Дарин, – нас ни во что не ставит, «спрашивайте» говорит.

– Не знаю, как ты, но я на тренировку с ним много чего придумал, – кровожадно отозвался нубиец, вызвав во мне дрожь.

– Да уж, – разом погрустнел гном. – А я чему мастера клинков научу?

– Кстати, об этом. – Я сорвался с места, бросив еду, и взял свой баул, достав оттуда две вставные металлические части для протезов Дарина: ручник и щипцы, которые тот использовал, работая в кузне. Вернувшись, я протянул их ему.

– Не легендарное оружие, но, думаю, мастер, вам понравится.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Возвышение Меркурия. Книга 4
Возвышение Меркурия. Книга 4

Я был римским божеством и правил миром. А потом нам ударили в спину те, кому мы великодушно сохранили жизнь. Теперь я здесь - в новом варварском мире, где все носят штаны вместо тоги, а люди ездят в стальных коробках.Слабая смертная плоть позволила сохранить лишь часть моей силы. Но я Меркурий - покровитель торговцев, воров и путников. Значит, обязательно разберусь, куда исчезли все боги этого мира и почему люди присвоили себе нашу силу.Что? Кто это сказал? Ограничить себя во всём и прорубаться к цели? Не совсем мой стиль, господа. Как говорил мой брат Марс - даже на поле самой жестокой битвы найдётся время для отдыха. К тому же, вы посмотрите - вокруг столько прекрасных женщин, которым никто не уделяет внимания.

Александр Кронос

Фантастика / Боевая фантастика / Героическая фантастика / Попаданцы