Мастер-класс для диверсанта

По тому, как облегченно вздохнул Акоп, Сергей Осипов понял, что грозившая им секунду назад смертельная опасность миновала. А по тем словам, которыми обменялись между собой незнакомцы, Осипов догадался, что это члены той самой диверсионной группы, о прибытии которой сообщал Керим и которая так беспокоит полковника Чернышова. И еще Осипов понял, что допрашивающий его человек является командиром диверсионной группы. Но самое главное, Осипов догадался, что Акоп выдал его диверсантам. «Значит, выдаст и контрразведчикам, если те до него доберутся», – сообразил агент.

– Я могу встать? – обратился Осипов к командиру диверсантов.

– Разумеется, – ответил Мордасов и даже отвел в сторону руку с пистолетом.

– Как я понимаю, вы командир той самой диверсионной группы, наделавшей столько шума? – спросил Осипов, поднимаясь на ноги.

– Не знал, что наша группа наделала много шума, – заметил Мордасов.

– А что вы хотите? Уничтожили целое мотострелковое отделение. Это больше, чем составляют потери всей объединенной группировки федеральных сил за один день боевых действий.

– Ну ладно! – оборвал Осипова Мордасов. – Собственные действия нам и так известны. Меня больше интересует ответная реакция федеральных сил и особенно контрразведки.

– Вот об этом я и хотел предупредить, направляясь сюда, – сказал Осипов. – Ваше дело поручено мне. Но кроме меня им занимается некий полковник Чернышов из Управления по борьбе с терроризмом, прибывший в Моздок пять дней назад. Естественно, я не могу приказать полковнику, как следует вести расследование, а он взялся за дело серьезно. Чернышов распорядился вызвать для беседы всех военнослужащих, патрулировавших сегодня в оперативном тылу Северо-Западной группировки. Он будет беседовать с ними завтра. И еще он собирается организовать непрерывное прослушивание эфира, – Осипов выразительно посмотрел на Акопа.

– Перехватить радиопередачи невозможно, – авторитетно заявил Акоп. – У меня самая совершенная техника спутниковой связи.

«Много ты понимаешь в технике», – подумал про себя Осипов, но воздержался от замечания.

– Во время перехода военные патрули нас не проверяли, – сообщил Осипову Мордасов. – Поэтому беседы с патрульными опасаться нечего. Связной, – Мордасов указал на Акопа, – утверждает, что канал связи надежен. И я склонен ему доверять.

– Вы не понимаете! – воскликнул Осипов. – Этот полковник уперся. Он уже ездил на передовую к военным разведчикам, чтобы узнать у них о тактике чеченских диверсионных операций во время предыдущей войны. Руководство ФСБ направило полковника Чернышова в штаб Северо-Западной группировки именно для борьбы с диверсионными группами, действующими в тылу федеральных войск. Он не отступится, пока не уничтожит вашу группу.

– Хребет сломает, – прокомментировал слова Осипова Кирилл Сайдаков. – Этот полковник, видно, не знает, что его и самого можно уничтожить.

– У нас есть конкретное задание, – возразил Сайдакову Мордасов. – Мы здесь не для того, чтобы сводить счеты с каким-то полковником.

– Речь идет не о сведении счетов, – покачал головой Осипов. – Пока полковник Чернышов находится на базе, он мешает выполнению вашей акции. Он является препятствием для выполнения всего задания, поэтому я также настаиваю на том, что это препятствие надо устранить.

От волнения на лице у Осипова выступил пот. Но его доводы все-таки подействовали на Мордасова.

– Хорошо, – сказал Мордасов. – Продумайте несколько вариантов ликвидации полковника. Нам нужно знать, где полковник остановился, как часто покидает базу, на чем передвигается и вообще его планы на ближайшие дни.

– Я уже думал над этим, – тут же заявил Осипов. – Вот мои предложения...

* * *

Из квартиры Акопа все уходили по одному. Первым на улицу вышел Сайдаков. Вскоре к нему присоединился Мордасов. Осипов вышел из дома еще спустя десять минут.

* * *

Оставшись один, Сулейман Оглу торопливо запер обе входные двери и задумался: сообщать ли Кериму о встрече командира диверсионной группы с агентом и состоявшемся между ними разговоре. Связной турецкой разведки был исполнительным человеком, в конце концов он принял решение обо всем сообщить. В своем отчете Сулейман Оглу умолчал лишь о том, что сам назвал диверсантам подлинное имя агента. Связной допустил роковую ошибку. Если бы он сообщил руководству о том, что проявил слабость, то, конечно, понес бы наказание, но, возможно, сумел бы сохранить жизнь.

...По пути к дому, где их поджидали остальные члены диверсионной группы, Сайдаков спросил у Мордасова:

– Ты действительно веришь, что канал связи надежен?

– Я верю только в то, что знаю наверняка. А всякие технические штучки всегда были для меня загадкой. Я ответил так, чтобы рассеять возникшие у агента сомнения. Когда агент начинает сомневаться в успехе операции, это равносильно провалу.

– Значит, ты не знаешь наверняка, возможно ли перехватить радиограммы связного? – уточнил свой вопрос Сайдаков.