Мастер-класс

Сделав воду погорячей и расчесывая мокрой щеткой волосы, которые как-то чересчур отросли и уже начали меня раздражать, я принялась напевать некое попурри из песен Битлов. В основном из их старых песен, написанных еще до того, как наркотики и мистицизм превратили Великолепную четверку в самый обыкновенный гребаный квартет. Старые их песни я знала наизусть, и слова слетали с языка сами собой, что было очень кстати, потому что одновременно я сочиняла, что мне сказать родителям, когда мы к ним неожиданно заявимся. А заодно пыталась прикинуть, хватит ли у меня пороха потом не вернуться домой.

После вчерашних угроз Малколма мне стало ясно, что произойдет, если я выберу Фредди, а не Энн, если, конечно, мне не удастся придумать какой-то третий вариант. Выбирать между двумя родными дочерьми – это поистине ужасно, и еще совсем недавно я сочла бы такой выбор немыслимым, но, оглядываясь на собственную жизнь, я понимаю: это еще не самый ужасный выбор из тех, какие я уже сделала.

Когда я вышла из комнаты Фредди, вылив себе на волосы кварту кондиционера, чтобы придать им хоть какую-то форму, меня тут же начала бить дрожь, потому что я забыла захватить из своего шкафа чистую одежду, и пришлось голой бежать к себе и быстро одеваться. Затем я вышла на кухню и увидела, что Фредди уже держит наготове прошлогодний костюм «Чудо-женщины».

– Можно мне надеть его, когда мы поедем к бабушке? – Она умоляюще на меня посмотрела. Она уже напялила красные «волшебные» башмачки и один из своих любимых сверкающих браслетиков – они обычно продаются дюжинами в пластиковых пакетиках, но Фредди совершенно уверена, что эти браслеты тоже волшебные. Жаль, что это не так.

Малколм только головой покачал, увидев эту сцену.

– По-моему, ей давно пора бы перерасти всю эту чушь.

– Господи, Малколм, да ведь ей всего девять! – напомнила ему я. – Девять! И потом, вспомни: только что был Хэллоуин. – И я, повернувшись к Фредди, сказала: – Конечно, можно, дорогая, только тебе все равно придется сверху надеть пальто.

Фредди мгновенно улетела к себе и через пять минут вернулась в полном боевом облачении – от шапки до ботинок.

Малколм снова покачал головой.

Но я больше ничего не стала ему говорить. Оставив его на кухне, я пошла к себе, вытащила из шкафа модный рюкзачок фирмы «Dooney & Bourke», в который при желании можно чуть не всю Бразилию запихнуть, и принялась складывать туда самое необходимое. Трусики, бюстгальтеры и прочее белье на дно, затем запасные джинсы и свитер, а сверху всякое барахло, которое я попросту пересыпала из другой сумки. По-моему, набитым мой рюкзачок не выглядел. Во всяком случае, он выглядел не слишком набитым.

На кухне Малколм готовил себе омлет – яичные белки, сыр с низким содержанием жира, кусочки тофу и слегка обваренной цветной капусты. Это его обычная версия плотного завтрака. Глядя на это, я дала себе слово непременно остановиться в «Макдоналдсе» и заказать макмаффин с яйцом и сосиской для себя, а для Фредди панкейки, хэшбрауны или все, что она сама захочет.

– Куда это ты собралась, Эл? – спросил Малколм, глядя, как я застегиваю куртку.

– А как ты думаешь? Я везу Фредди повидаться с моими родителями.

– Зачем?

Куда? Что? Зачем? Наш брак – это сплошные вопросы.

– Именно это люди обычно делают в свой последний уик-энд. Так или иначе, вернемся мы поздно.

В кухне появилась Энн, цапнула горсть кукурузных хлопьев и принялась хрустеть.

– А можно и я с вами поеду?

– Можно, если ты уберешь со стола эти крошки, – сказала я.

Малколм, естественно, решил прийти на выручку своей любимице.

– Энн останется со мной. И не придирайся к ней, Елена.

Итак, у нас по-прежнему в ходу полные имена? Я заставила себя улыбнуться Энн.

– Мы, наверное, вернемся часам к пяти. Если они не попросят нас остаться на ужин, а они почти наверняка попросят. В общем, в холодильнике полно всякой китайской еды на тот случай, если вы с папой проголодаетесь. – Я высунулась в коридор и крикнула: – Фредди, ты готова?

– Готова! – Фредди тут же примчалась на кухню.

Малколм, бросив подозрительный взгляд на мою набитую сумку, спросил:

– Вы что, в путешествие собрались? – Потом медленно покачал головой. Кивок вправо, выпрямился. Кивок влево, выпрямился. И так далее.

Господи, какое дерьмо!

Мой муж умен. И не просто умен, он еще и сообразителен. Когда мы с ним в старших классах стали встречаться, я думала только об одном: Нельзя упустить такого парня! Я его и не упустила. Но, боже мой, как я теперь жалела, что не упустила его! Как я жалела, что продолжала с ним встречаться, а не послала его куда подальше, не забросила его, такого самодовольного, красивого и подтянутого, вместе с его эго в ближайший пруд, чтобы его оттуда выловила какая-нибудь другая дура. Как я жалела, что не забросила удочку и не вытащила из этого пруда нормального приятного парня. А ведь я была весьма близко знакома с одним таким парнем, во всех отношениях нормальным и приятным. Но все это было так давно…