Мастер Хаос

Проявили недопонимание в таком важном вопросе интернациональной помощи Чехословакии также Аксенов, Ахмадулина, Афанасьев, Бродский, Вознесенский, Глоцер, Евтушенко, Канторович, Капица, Ростропович, Самойлов, Сахаров, Солженицын...

Секретно

Направляю вам в целях информации сводку писем враждебного характера, полученных "ЛГ" за период октябрь-ноябрь 1968 г.

А. Чаковский, гл. редактор "Литературной газеты"

Секретно

Поэт Виктор Урин в письме на имя тов. Демичева от 23 сентября 1968 года пишет про тех, кто не осудил Чехословакию.

Секретно

Токарев в нетрезвом состоянии во время смены караула перелез через цепь ограды к Мавзолею и выкрикивал лозунги антисоветского содержания.

Секретно

Поэт Алексей Марков сказал: "Что касается Чехословакии, то впервые за тысячелетнее существование Руси мне стыдно, что я русский. Волосы на голове шевелятся".

- Так кто же настаивал на вводе войск наиболее активно? - спросил корреспондент.

- Вальтер Ульбрихт, Гомулка, Живков. Особенно был настойчив Ульбрихт. Брежнев не устоял перед ними,- пояснил П. Шелест.

Итак, все вроде бы говорило за то, что государственный переворот в Чехословакии - дело рук Горбачева, КГБ и местной ГБ. Кремль решил устранить консервативное руководство Чехословакии, чтобы поставить перестроечных товарищей и спасти идеи социализма. Но потом инициативу перехватило ЦРУ.

"Железный занавес" на границах России вновь может стать реальностью, но управлять им теперь будут с другой стороны.

1 января 1993-го на карте Европы появилась новая граница - между чехами и словаками. Продолжение следует.

Глава XI. ИСЧЕЗНУВШИЙ КРЕСТ

11.1. ЧТО ВСПОМНИЛ БЕЗОБРАЗОВ? Как, будучи еще неженатым молодым специалистом, временно жил в отдельной комнате общежития, окна которого выходили на другие окна, другого общежития, где под вечер обычно раздевались и одевались студентки Педагогического института, приехавшие из деревни в город К., стоящий на великой сибирской реке Е., впадающей в Ледовитый океан, получать высшее образование. Оставив свои интересные книги, благодаря которым он и приобрел тогда свои обширные беспорядочные знания, кормившие его теперь и позволявшие ему делать то, что заблагорассудится, Безобразов гасил свет и тут же начинал принимать бесполезные практические сведения о жизни: вот девушки, сняв лифчики, вертятся перед зеркалом или шутливо толкают друг друга упругими бюстами, вот какая-то из них рассматривает на просвет свои бедные, но кружевные трусики, а вот какая-то шалунья вообще прыгает на общежитской пружинной кровати, как на батуте, в той самой одежде, в которой когда-то родила ее мать, то есть безо всякой одежды. Сладко и страшно становилось практически девственному молодому одинокому г-ну Безобразову от обилия этой телесной жизни, и он, понимая, что еще вот-вот и случится что-то непоправимое, резко включал погашенное электричество и снова брался за книги, в очередной раз давая себе слово не зреть в эти брызжущие энергией окошки больше никогда. Но наступал следующий вечер и все начиналось сызнова.

Но кто осудит молодого одинокого человека? Это ведь теперь по телевизору показывают разнообразные ночные программы, которые при желании могут усладить ищущий счастья взор зрителя, а тогда подобные зрелища были строго-настрого запрещены коммунистами, которые, как стало теперь известно, сами-то погрязли в разврате, а вот другим делать этого не давали. Однако я был бы необъективен, если бы забыл о том, что если раньше ВСЕ ЭТО делалось бесплатно, из любви к жизни, то теперь стоит приличных денег, в чем можно легко убедиться, пройдя вечером тот отрезок Садового кольца от бывшей площади Восстания до нынешней Триумфальной, бывшей Маяковского площади, где на всем пути стоят приезжие корыстные девушки, не имеющие московской регистрации.

11.2. Взялась рассказывать пляжная компания, как кто и где утратил свой нательный крест. Ничего нового, интересного, информативного или хотя бы занимательного не услышал я, не узнаете, соответственно, и вы. Так, одни беспорядочные знания, бесполезные практические сведения о жизни, одна словесная бяка с вяловатым сюжетом (сюжетами), фабулой (фабулами) и слогом, не отличимым от лексики и грамматики любых других россказней, когда собравшимся людям уже совершенно не о чем говорить, но они тем не менее это упорно делают, как, например, я сейчас.