Мастер иллюзий

– Сын Антонины? – папа наконец проникся серьезностью ситуации. – Что у вас там за интриги, в этой вашей Академии? Дай-ка мне ее телефон, я ей сам позвоню и обо всем поговорю…

Папа ушел звонить, а я уткнулась лбом в холодное стекло и разревелась.

– Гелечка, ты что? – всполошилась мама. – Ну, не поступишь в Академию, устроим тебя в другое место. Может, оно и к лучшему! От творчества одни проблемы. Вся это околохудожественная богема… распущенные нравы, тусовки, перформансы, психоделические препараты… Лучше поступай на филфак, как эта твоя подруга-китаянка…

– Сколько можно повторять – Эзергиль не китаянка!

– А то еще идея, – мама оглянулась на дверь и перешла на полушепот. – Мы тут с папой посоветовались – а не отправить ли тебя учиться за границу? Конечно, очень дорого, и сложно, да и не хотелось бы расставаться надолго, но что не сделаешь ради любимой дочки… Какой-нибудь скромный, но приличный художественный колледж… Ну, деточка, хватит плакать…

Знала бы она, что я плакала совсем не из-за Академии. Но мама права. Хватит жалеть себя. Сегодня больше не будет слез. Пришла пора действовать.

Часть 3. Вражеский замок

«Если боги не слышат мои молитвы потому, что я осквернен кровью, я ничего не могу с этим поделать, и все равно продолжаю молиться».

«Книга самурая»

Глава 1. Три стеклянные сферы

Сегодня ночью странное небо – словно готический свод из серого гранита. Высокие-высокие, пепельные облака напоминают слоистую штукатурку. Город окутала дымка, похожая на сухой холодный туман. Неприятная, тяжелая тишина, звуки умирают, едва родившись, вязнут в этом тумане, как в трясине.

Я вышла из дома около двенадцати. Дождалась, когда родители лягут спать, тихонько собралась и незаметно, ни с кем не споря, ушла. Как призрак. Я сегодня стану призраком. Этой безлунной серой ночью я иду в Пятно Страха, чтобы разделить с Сашей судьбу и остаться с ним до конца, каким бы он не был. Ухожу в другой мир… и может быть, оттуда уже не вернусь.

До Серафимовского кладбища мне удалось подъехать на позднем пустом автобусе. Я вышла напротив переезда, пересекла рельсы и быстрым шагом направилась в путь по «пьяной дороге». Костик сказал, что Саша перебрался в домен насовсем. Думаю, искать его надо на стройке, в зубчатой башне.

«Пьяная дорога» и днем-то не самое приятное место для прогулок, а уж ночью… Здесь промзона. Если кто привяжется, кричи, не кричи – никто не услышит. И не спрятаться никуда – по обе стороны глухие заборы. Безлюдье абсолютное. Со стороны кладбища дует ветер, волнами набегает шум деревьев, как будто морской прибой. В воздухе летает редкий тополиный пух. Я почти бегу, стараясь держаться в тени забора, время от времени вздрагивая от эха собственных шагов.

Не исключено, что я иду в домен зря. Саша может меня попросту не пустить. Или, увидев, сразу выгонит.

«Зачем ты пришла? – спросит он. – Что тебе здесь надо?»

И что я ему отвечу? Что вчера ночью, уйдя от него, совершила ужасную ошибку?

Конечно, Саша не просил меня остаться. Но я знала, что могу ему помочь, и – ушла. Бросила в самый тяжелый момент.

Простит ли он меня? Вполне возможно, что нет. Саша не выглядит человеком, который легко прощает.

Честно говоря, мне уже все равно, кто Саша на самом деле: расчетливая нелюдь со своими тайными целями (как заявил Лесник), или жертва чужих интриг (как полагает Эзергиль). Может, он и в самом деле ничего не знал. Я боюсь за него, и хочу быть рядом с ним, и мое место – там, в Пятне Страха…

Откуда здесь столько тополиного пуха – с кладбища нанесло, что ли? Белесые комочки липли к рукавам, лезли в глаза. Я вдруг заметила, что это не пушинки, а какие-то странные чешуйки, похожие на хлопья остывшего пепла. Поймала одну, и она мгновенно распалась в руках.

Только тогда я наконец обратила внимание, что асфальт выглядит неестественно гладким и светлым. Я наклонилась, прикоснулась к нему, и кончики пальцев утонули в пыли. Дорога была, как снегом, покрыта слоем бетонной пыли глубиной миллиметра два.

«Начинается, – подумала я, внутренне холодея. – Похоже, кое-кто работает с пространством…»

Я постояла мгновение, потом пошла дальше, стараясь не обращать внимания на падающие с неба белесые хлопья. В голове крутились разнообразные догадки.

Что же там творит Саша? Зачем ему этот пыльный «снег»? Может, у него где-то далеко был огромный пожар, и это действительно падает пепел? Или я сейчас прохожу через Серый мир? Впервые за последний год я пожалела, что так и не освоила навык перехода из обычного мира в Серый и обратно. Материалисты считали его лишним. Но Саша, будучи иллюзионистом по образованию, вполне мог им воспользоваться – например, чтобы отсечь иллюзии. Вот только зачем ему это?