Мастер големов

Ледяная буря закончилась только к полудню. После нее остался толстый ледяной панцирь на всем: на дороге, деревьях, стенах и крышах. Копыта лошадей скользили, и не было речи о быстром перемещении. Но у этого имелась и положительная сторона — медлительных битюгов наемников, голема и тяжеловозов Костиного фургона не обвиняли в задержке колонны. Время, отнятое бурей, рунный мастер потратил не зря, зачаровав священными рунами одноручный меч — стандартное оружие феодальной регулярной пехоты, похожий на клинки викингов с Земли. К сожалению, высшие священные руны конфликтовали с рунами на прочность и усиление удара, которыми постоянно пользовался землянин, так что оружие у него получилось узконаправленным — только против демонов и темных тварей, да и то рубить чешую, костяные панцири и прочую броню — природную и рукотворную, не рекомендовалось.

Кроме меча, он сделал две гранаты без осколков, они создавали ярчайшую вспышку, от которой, что удивительно, зрение приходило в норму через пару секунд — на проверку пришлось потратить один из снарядов. Но вот на создания Бездны вспышка должна оказать воздействие сродни газовому резаку.

После бури пришел сильный мороз, никак не выше пятнадцати градусов. Артефактору, с обогревательным амулетом, на котором он сидел, холод был нипочем, а вот его спутники кутались в меховые накидки и плащи из толстой материи.

Возле подножия гор они увидели крошечный лагерь — один маленький и два больших шалаша из жердей и соснового лапника. Рядом стоял человек с коротким кривым луком в руках. Еще двое вышли из кустов в пятидесяти метрах от лагеря, когда произошло взаимное опознание.

Егеря. Живые.

Все без исключения в отряде вздохнули с облегчением.

— Никого не видели, — сообщил Нерд, бородатый невысокий крепыш-егерь. — Парни с Доржем ушли по дороге вверх, новостей от них не было.

Старший отряда, сэр Робар, рыцарь и заместитель коменданта замка, наверное, десять минут молчал, принимая решение: продолжить путь или остаться на ночевку здесь.

— Нерд, на дороге есть место, где можно остановиться такому большому отряду, как наш?, — наконец спросил он егеря.

— Есть, милорд. Только до темноты не дойдем, а после бури ночью идти рядом с пропастью я не советую.

— Демоница сильно опережает нас?

— Обычному человеку хватило бы времени до бури подняться на плато, — произнес Нерд, сдвинув шапку на бок и принявшись чесать шевелюру над правым ухом. — А вот если нет, то так и останется на тропе. Ни вниз, ни вверх не сдвинется. На дороге, к слову сказать, будет пара мест, откуда можно осмотреть часть козьей тропы.

— Пойдем с факелами. Лошадей вести в поводу, держать дистанцию в пятнадцать шагов, — принял решение Робар. Четырех стражников и одного егеря рыцарь оставил в лагере у подножия тропы, чтобы Оливера, реши та вернуться назад, не улизнула.

Повезло, что обошлось без жертв при движении по скользкой дороге, идущей рядом с пропастью, и под порывами ветра. Огромное подспорье в этом оказали два магических светильника Костиного производства. Освещая почти на полторы сотни метров вперед, эти магические прожекторы не шли ни в какое сравнение с факелами и шарами-светильниками, несколько штук которых прихватил из замка Робар.

Только в одиннадцать часов вечера отряд добрался до просторной площадки, на которой сделали привал. Несколько низких с узким входом пещер в стене скалы приняли на постой людей и животных. В пещерах нашлось топливо — горка каменного угля и деревянный бочонок со светло-коричневой маслянистой жидкостью с запахом как у мазута.

«Нефть?, — пронеслось в голове у Кости. — Вот так ничего себе!»

В путь двинулись еще до рассвета, вновь воспользовавшись магическими фонарями. Когда солнце наконец-то вышло и согнало туман (удивительно, но, несмотря на низкую температуру, видимость была метров двести, дальше все тонуло в молочно-белесом тумане), Робар отправил пару разведчиков осмотреть тропу, по которой ушла Оливера. С двумя егерями напросился и рыцарь.

— Вон она, ваша милость, козья тропа-то, — ткнул куда-то в сторону соседней горы Ластер. — Вроде не видать никого, а?

Тропа представляла собой множество уступов, больших трещин и ниш на почти отвесной стене и расположенных друг от друга на почтительном расстоянии. Косте стало наконец понятно, за что получил этот маршрут свое название, — с одной опорной точки на другую только горным козам и прыгать.

— Далеко, толком не разобрать ничего, да еще это марево драконье мешает, — ответил Костя, старательно вглядываясь в даль, чтобы рассмотреть хоть что-то на огромном расстоянии сквозь дрожащую дымку — от них до тропы было не меньше двух километров. — Вроде бы никого не видно.

— И я тоже не вижу. Или демоница сейчас ниже сидит, ждет, когда лед на камнях растает, или уже подбирается к плато.