Мастер фиолетовых идей

Вспомнив о цели своего незаконченного пути, Женя продолжила исследование безмолвной лаборатории. Вскоре она наткнулась на душевую кабину. Ею оказался высокий белый цилиндр с раздвижными дверями. Недолго думая, девушка нырнула туда. Теплые струи мягкой воды окутали ласковым дождем ее обнаженное тело, смыв с него остатки липкой салатовой массы. Наслаждаясь процессом мытья, Женя невольно подумала о предстоящей встрече со Стиксом. От этой мысли внутри нее все замерло, а по спине прохладной волной пробежала дрожь. Она прекрасно помнила, чем закончился их разговор в темном мрачном коридоре, и поэтому в душе ее теснились противоречивые чувства. Женя боялась этой встречи так же сильно, как и желала ее.

Убавив напор горячей воды, она окатила голову ледяным душем, вернув из омута взаимоисключающих мыслей свое заблудившееся там сознание. Кроме большого прямоугольного куска шероховатой белой ткани, в душевой кабине не было ничего похожего на полотенце. Взяв его в руки, девушка принялась вытираться. Ткань точно губка впитывала в себя влагу, оставляя ее кожу совершенно сухой.

Отжав длинные густые волосы, Женя встряхнула их и, обмотавшись диковинным "полотенцем", вышла, намереваясь найти в лаборатории свои вещи. К ее огромному разочарованию, их там не оказалось. Большой белый стол, незакрытая капсула, несколько удобных стульев и ряд угловатых агрегатов неизвестного назначения уныло взирали на нее в полной тишине под ярким потоком света, льющегося из встроенных в полусферу ламп. Не зная, что ей лучше предпринять, девушка начала искать выход из своей холодной "ловушки", время от времени негромко выкрикивая имя Стикса. Однако ответа, как, впрочем, и выхода, не было.

Глава 4 Встреча

Стикс то и дело поглядывал на часы, которые с немым укором напоминали ему о том, что с момента завершения восстановительной процедуры в капсуле, где спала Женя, прошло уже десять часов. ДЕСЯТЬ ЧАСОВ! Что могла она сделать за это время? Что подумать? На сердце его тяжелым камнем повисло мрачное предчувствие.

Маленький черный катер, пролетев несколько километров над поверхностью планеты, резко изменил траекторию своего пути. Он обогнул десяток неуклюжих паукообразных роботов, активно отстраивающих заново разрушенный кастеркортами дом, затем свернул в сторону и плавно заскользил вдоль темно-фиолетовых скал вглубь материка. Наконец его движение замедлилось. Мягко покачиваясь в воздухе, катер начал постепенно снижаться, пока его темный мерцающий силуэт не скрылся окончательно в образовавшемся под ним отверстии, которое служило началом широкого темного тоннеля, уводящего глубоко под землю.

Стикс, склонившись над пультом, как коршун над добычей, нервно жал на клавиши, пытаясь как можно скорее произвести посадку. "Кае 2", вынырнув из тесного коридора в огромный светлый ангар, осторожно опустился на гладкую поверхность пола, заняв свое привычное место в ряду черных силуэтов других кораблей. Выбравшись из катера, Стикс ринулся к лаборатории. В руках он сжимал букет свежих белых цветов, на которые десять часов ожидания произвели гораздо меньшее впечатление, чем на него самого. Добежав до расположенной в центре ангара полусферы, Стикс нажал несколько клавиш на стоящем рядом с ней невысоком столбе, верхняя часть которого была увенчана шарообразной клавиатурой. Большой сиреневый купол, повинуясь полученной команде, начал медленно подниматься с правой стороны, уходя левым краем под пол точно переворачивающийся вокруг своей оси мяч, одна часть которого полая.

Чем больше открывался вид на лабораторию, тем белее становилось и без того бледное лицо ее хозяина. На небольшой круглой площадке, где некогда стояли приборы, возвышалась гора металлолома. Ему и в голову не могло прийти, что хрупкая маленькая женщина, запертая на десять часов одна, способна на ТАКИЕ разрушения. Женя разгромила все, что только смогла разгромить. На ее счастье, мебель здесь не была привинчена к полу, как на корабле. Поэтому теперь интерьер этого помещения сильно напоминал свалку крупногабаритного мусора, его роль играли те части приборов, которые ей не удалось расколотить. Остальные вещи валялись на полу в виде мелких осколков и пыли. Высказав некоторое время назад таким весьма оригинальным способом все, что она думает о Стиксе, девушка уселась возле перевернутого стола, прислонившись к нему спиной и запела. Там она находилась и сейчас. Взгляд ее, холодный и черный, как Полярная ночь, был прикован к стиснутым в замок ладоням. Никак не реагируя на метаморфозы купола, Женя продолжала тихо петь. Когда перед ее носом появились высокие темно-серые сапоги с металлическими пряжками, фиксирующими переплетение жестких ремней, она замолчала. Глаза девушки сузились, губы скривились. Она продолжала сидеть на полу, обхватив руками колени, и молча смотрела на сапоги, которые, как ни странно, до сих пор не вспыхнули под тяжестью ее испепеляющего взора, способного выбить искру даже в самом твердом камне. Но, судя по всему, материал, из которого была сшита обувь Стикса, оказался гораздо прочнее камня.