И теперь ему точно было чем здесь заняться, все тщательно изучить, возможно, попытаться что-то приспособить в жизни, и тогда уже получив все сведения и знания подступиться к самому переходу, но это дело будущего, и пока не понятно дальнего или ближайшего, тем более, пока абсолютно непонятно, куда ведет этот переход. Да еще и предстояло разобраться со своими проблемами здесь, как-то выйти на тех, кто принимает решения в этих самых группах влияния, и здесь он пока не знал даже с какой стороны подступиться, и с чего начать, но он точно что-нибудь придумает.
Он нажал на вкладку остановки перехода, и на экране появилась надпись.
Он пораженно и опустошенно замер, потом как в тумане шагнул и замер на середине комнаты. В голове крутились и мелькали какие-то отстраненные и далекие мысли, о том, что не просто так это место назвали Последний причал. Что он больше не увидит Мари, своих появившихся друзей, других хороших и добрых знакомых, появившихся у него. Потом еще более отстраненно мелькнули мысли, что пропадут все его немалые деньги, недвижимость и прочее, разве что клиника уцелеет, и будет существовать. Мелькнула мысль, что Фредерик Рейнар не получит свой подарок. Старейшины клана прислушались к его просьбе, и через капитана передали ему пока еще не привязанный стреломет, и он хотел подарить его тому на день рождения.
Потом он встрепенулся и его разум начал оживать, и на последних секундах отсчета в его воображаемом блокноте появилась новая запись, что если он выживет, то обязательно вернется когда-нибудь сюда на Саард, и найдет всех этих людей, что не дали ему жить здесь спокойно, а потом наступила темнота.
Кругом была только боль и темнота, казалось, что его раздувает и переполняет неведомая бешеная сила, и скоро его просто разорвет на части. Его словно прокручивали через гигантскую мясорубку, и все те магические откаты и последствия воздействия негатора, что были раньше, казались сущей мелочью по сравнению с этим. Правда он не помнил и не осознавал, что это были за откаты, и что за негатор, а потом его снова накрыла темнота и забвение.
Он очнулся лежащим на полу, в каком-то освещенном просторном и пустом помещении, тело его крутило и ломало, голова пульсировала мучительной болью. Он не помнил, что произошло, как здесь оказался, не помнил кто он. Он попытался перевернуться на спину, но что-то ему мешало. С трудом скинув лямки небольшого баула, он перевернулся на спину, и лежал так какое-то время, пережидая приступы боли. На лице его были надеты очки, и они почему-то не снимались, словно были приклеены. Наконец ему немного полегчало, и он с трудом сел.
Подтянув к себе баул, он открыл его и первым делом ухватил бутылку с морсом, мелькнула мысль, что зачарованное стекло перенесло все встряски и падения, правда какие встряски и падения он не помнил. Жадно выпив одну бутылку, он ухватил вторую и сделал еще пару глотков, потом он вытащил из баула какой-то помятый сверток. В свертке оказались помятые бутерброды, и он почувствовал, что просто зверски голоден.
Когда от бутербродов не осталось и следа, да и вторая бутылка с морсом показала дно, он почувствовал себя сытым, да и самочувствие улучшилось. С осторожностью он поднялся на ноги и огляделся по сторонам, возле одной из стен слабо светился какой-то экран, при его приближении он начал светиться ярче, и он увидел надпись.
—