Мастер

– Все мы не без греха, да твои нынче оплачены. Не своей волей ты сюда попал, не своей остался, но сейчас волен вернуться.

– И куда же ты меня вернуть хочешь? – поинтересовался старшина.

– Куда скажешь, – отозвался Артем. – Хочешь – в две тысячи двенадцатый год, которому соответствует твой физиологический возраст. Хочешь – в две тысячи второй, откуда ты в этот мир ушел. Тогда даже на десять лет помолодеешь. Верну тебя в десятый день после того, как группа ушла, чтобы ты там дров не наломал и не смог повлиять на события, связанные с вашим проектом. Иначе такая каша заварится… В общем, решай.

Старшина задумался, потом ровным голосом спросил:

– На раздумья сколько дашь?

– Минут пять, – ответил Артем.

– Сурово, – покачал головой старшина.

– Чтобы понять, чего сердце хочет, и того не надо, – улыбнулся Артем. – А голову сколько ни ломай – все равно не угадаешь.

– И то верно, – кивнул старшина и уставился на ели; потом, помедлив и тяжело вздохнув, поинтересовался: – Семья-то моя как?

– Семью отсюда забрать не можешь, – отрезал Артем. – Переходы людей между мирами крайне нежелательны, да и не готовы к этому ни твоя жена, ни дети. Ты сам, когда сюда попал, помнишь, как мучился? А ты ведь разведчик. Адаптироваться умеешь. Стаж – ого-го. А они? Что они видели, кроме своей деревеньки?

– Да и не надо им там ничего видеть, – махнул рукой староста. – Грязь там одна. И я не хочу там ничего видеть. Хлебнул уж своего.

– Выйди в отставку, возьми надел, стань фермером, – посоветовал Артем.

– Надо было, – согласился староста. – Дурак был, давно надо было. Но ведь я здесь то и нашел. А там – банкиры, проценты, кредиты, договора, приватизация земли… Тоже геморрой порядочный. Я пахать, сеять хочу, летом с мальцами на речку сходить, а не в судах торчать.

– Ну, решай, старшина, – произнес Артем. – Второго такого шанса не будет. Я от тебя сейчас к другому иду, надо его в свое время вернуть. Только в те условия, из которых он сюда попал, ему уже не надо. Бессмысленно. Поэтому мы для него кое-что подготовили. Но он выбирать не сможет. Тебе – после того, что ты здесь прошел, решил и сделал, – дальше старшиной служить тоже смешно. Но ты можешь выбирать. Хочешь – в Америку тебя выведу, сразу с гражданством. Хочешь – туда же, под Псков, старшиной, но наследство от дядюшки, о котором никогда не слышал, на следующий день получишь. Хочешь – деньги, а хочешь – тот же земельный надел.

– А остаться могу? – неожиданно спросил старшина.

– Можешь, – кивнул Артем. – Ты здесь прижился, так что воля твоя.

– Так я останусь. И знаешь, парень, не оттого, что с семьей расстаться не хочу. Нашел я здесь себя. Хорошо мне. Сеять, пахать, жать – вот для чего я был рожден, оказывается, да понял поздно. А места здесь, парень, какие! Эх! И экологию ту самую лет четыреста здесь еще никто не испоганит. А в Америке твоей в том времени хоть пятачок землицы чистой найти можно? То-то. Ты сюда летом приезжай – загляденье. Землицы у меня вдосталь. Избу справил. Уважают все вокруг. Старостой избрали. Молодой барон привечает, как и старый. Эх, отдал Богу душу, жаль, добрый мужик был. Детишек, мал мала меньше, шестеро по лавкам. Ну что еще надо? Думаешь, я все это на самолеты, пулеметы да автомобили снова променяю? Ни в жизнь. Не нужно мне оно все, только теперь понял. Никуда я, парень, не пойду. Спасибо тебе, не надо. Здесь век дожить хочу.

– Ну, что ж, – улыбнулся Артем. – В добрый путь, староста.

– Прощай, парень.

Артем спрыгнул с саней, но в снег так и не попал, а растаял в воздухе.

– Эх, залетная, пошла, – рявкнул старшина, подхлестывая вожжами лошадку, и затянул во всю мощь своих легких: – Степь да степь кругом…

Глава 68 ВТОРОЙ ШАНС

Снова заунывно выл в печной трубе ветер. Снова метель мела за плотно закрытыми ставнями мирного эстляндского домика. Снова мирно потрескивали в камине дрова. Снова Петр сидел за столом в своей гостиной. Но теперь ему хотелось выть. И черные мысли вяло приходили из мерзлой пустоты: “Член регентского совета, министр внутренних дел, министр двора, посол при дворе ее величества королевы Англии, командир Эстляндского полка, советник наместника Эстляндского – все в прошлом. В прошлом огонь битвы при Ямбурге, в прошлом ярость морской баталии. В прошлом знакомство с Фрэнсисом Дрейком, потрясающим сейчас основы испанского владычества на морях. В прошлом величие одного из самых влиятельных сановников королевства. В прошлом придворные интриги, в прошлом фальшивые друзья, в прошлом заклятые враги. В прошлом великие проекты, в прошлом великие амбиции. Покой, молчание, забвение.

Почему, отчего, зачем все это было? Я, волей которого двигались армии, закладывались крепости, разрушались города, сижу у камина в домике, затерянном среди эстонских полей, и кутаюсь в шерстяную накидку – не мерзну, а боюсь нового приступа ревматизма. Я, который еще недавно противостоял воле первого министра, барона Оладьина, теперь воюю с ленивым слугой, который вечно норовит подать недостаточно горячее молоко.