Мастер

Еще никогда прежде адепт не действовал так решительно и быстро. Он ворвался в хижину, сходу уверенно нанося удар по парнишке. В его голове даже возникла отговорка для Проповедника, по которой этот мальчишка сам бросился на него. А Бильжо показалось, что у него в руках кинжал. Нет, лучше нож. Откуда у этого оборванца взяться кинжалу? Решено, нож! Проповедник же пусть сам ищет потом ветра в поле, а Бильжо вновь будет посапывать в резиденции, а не бегать ночью сломя голову непонятно где.

Однако именно в тот момент, когда меч адепта должен был распороть плоть незнакомца, обрекая его на довольно быструю смерть, клинок провалился. Будто не нашел конечной цели своего путешествия. А после сам Бильжо понял, что вместо худого, но все-таки твердого тела мальчишки, меч коснулся чего-то мягкого, похожего на обернутый в одежду мешок с соломой.

И в ту же самую секунду слева возник подросток. Он появился будто из ниоткуда, словно призрак хозяина, прежде жившего в этом доме и умерший при пожаре. Вместе с тем о реальности того самого мальчишки не приходилось размышлять. Потому что одним быстрым и четким ударом парнишка свалил Бильжо на землю и надвинувшись сверху, грозно произнес: «Кричи, если хочешь жить».

По роду своей деятельности, адепту приходилось прислуживать разного рода людям, оттого в нем выработалось безотказное послушание. Бильжо искоса глянул на клинок возле своей головы и в ту же секунду завопил, как величественная матрона, которую ограбили на рынке, да вдобавок издевательски ущипнули за толстый зад.

Призыв о помощи пойманного в ловушку адепта, казалось, разнесся над всей Аллей Праведников. Правда, звучал он недолго, всего несколько ударов сердца. После чего ночь снова стала угрюмо-молчаливой. Однако тот, для кого этот вопль и предназначался, встрепенулся и огромными шагами помчался к цели.

Драманти Чат считал себя опытным бойцом, которого невозможно застать врасплох. Он не бросился внутрь этого, с позволения сказать, здания, а сначала с присущей каждому умному человеку, беспокоящемуся за свою жизнь, заглянул в черный зев окна.

Свеча все еще чадила близ грубого очага, озаряя пространство вокруг крупицами света. Потому Драманти Чат без всяких затруднений увидел лежащего на полу прислужника. Глаза того были прикрыты, однако грудь тяжело и медленно вздымалась, да и крови не было видно.

Проповедник осторожно прошел к другому провалу окна, скрипя мелкой золой и прислушиваясь к прочему шуму. Затаился, пытаясь уловить хоть что-то чужеродное, то, чего здесь быть не должно было. И разочарованно выдохнул. Ничего. Лишь тихое, с легким посвистыванием дыхание Бильжо, Инрад бы его побрал. Разлегся здесь, тупое отребье.

Драманти Чату оставалось надеяться, что его нечаянный помощник в ночном путешествии хоть что-то видел. К тому же сам Проповедник запомнил грубые черты лица подростка, словно вырубленные неумелым каменотесом из неподатливой скалы. Завтра он прикажет художнику, который приходил к ним раз в неделю из Дома Справедливости, изобразить уродливую физиономию этого преступника. И также будет надеяться на Аншару, что недотепа придет вновь его выслеживать.

С этими мыслями Драманти Чат вступил внутрь обгоревшей хижины. Настроен он был весьма решительно, поэтому двумя руками схватил Бильжо и уже было собрался поднять нерадивого прислужника, как почувствовал неладное. По нервами, натянутым как струны лютни у опытного барда, будто ножом провели. Драманти Чат успел выпустить из рук Бильжо, одновременно отскакивая в сторону и вынимая из ножен меч. Холодный клинок противника успел лишь обжечь ему бедро. И то несильно. Порез неглубокий, а вот штаны было жалко. Суконные, из шерсти тонкорунных овец с островов Нового Силуна, которого часто путали с Силуном Западным, стоили целое состояние даже по меркам Инквизиторов, не говоря уже о Проповедниках. И именно порча штанов вселила в Драманти Чата невиданную злобу. Ни о какой пощаде теперь не могло идти и речи.

Одаренный мальчишка, будто по волшебству возникший в этой крохотной хижине, безуспешно наступал на рослого и могучего противника. Проповедник отмечал про себя зачатки техники фехтования, в которой было намешано слишком много стилей, но вместе с тем понимал, что этот недомерок ему не ровня. И судя по бегающим глазам самого лазутчика, с каждым новым выпадом отмечал это и сам мальчишка.

Драманти Чат не спеша продолжал отражать не самые сложные выпады, почти закончив изучать противника. Одаренный, кехо. Судя по тому, как пыжится, с упором на ловкость. Кольцо Аншары, отвечающее за ускорение тела, помимо воли хозяина, пару раз вспыхнуло само, защищая Проповедника от быстрой атаки. Загорелось и потухло снова, когда опасность миновала. Подобную способность могли одалживать у Аншары лишь опытные Одаренные, использовавшие применение ловкости в бою не одну сотню раз.