Масоны

- Фу ты, черт возьми! Что в ней могло ему нравиться? - вспылил Егор Егорыч. - Я, как сужу по себе, то хоть и видел, что Петр Григорьич желал выдать за меня дочь, но я прямо показывал, что она мне противна!.. Бог знает, что такое... Черкесска какая-то, или персиянка! А между тем Валерьян любил Людмилу, я она его любила, - понять тут ничего нельзя!

Сусанна слушала мужа молча.

- Этому браку, я полагаю, есть другая причина, - продолжал Егор Егорыч, имевший, как мы знаем, привычку всегда обвинять прежде всего самого себя. Валерьян, вероятно, промотался вконец, и ему, может быть, есть было нечего, а я не подумал об этом. Но и то сказать, - принялся он далее рассуждать, как же я мог это предотвратить? Валерьян, наделав всевозможных безумств, не писал ко мне и не уведомлял меня о себе ни единым словом, а я не бог, чтобы мне все ведать и знать!

- Вы нисколько тут не виноваты! - проговорила, наконец, Сусанна.

- Вам это подсказывает ваша чуткая совесть? - спросил Егор Егорыч, устремляя пристальный взгляд на Сусанну.

- Да! - произнесла она твердым голосом.

- Ну, когда говорят ангелы, то им должно верить, - пробормотал Егор Егорыч и хотел было поцеловать руку у жены, но воздержался: подобное выражение того, что происходило в душе его, показалось ему слишком тривиальным. - Меня, впрочем, тут не одно это беспокоит, но и другое! продолжал он. - Хорошо еще, когда Валерьян не понимает, что он натворил: он, называя вещи прямо, убийца Людмилы, он полуубийца вашей матери и он же полуубийца Крапчика; если все это ведомо его сознанию, то он живет в моральном аду, в аду на земле... прежде смерти!

- Пусть и испытает этот ад! - рассудила с своей стороны Сусанна. - Он может раскаяться и избегнуть ада вечного.

- Он непременно бы раскаялся, - кипятился Егор Егорыч, - когда бы около него был какой-нибудь духовный руководитель, а кто им может быть для него?.. Не супруга же его... Той самой надобна больше, чем ему, руководящая рука!.. Мне, что ли, теперь написать Валерьяну, я уж и не знаю? - присовокупил он в раздумье.

- Вам, по-моему, нечего писать ему в настоящую минуту! - заметила Сусанна. - Укорять его, что он женился на Катрин, вы не станете, потому что этим вы их только оскорбите! Они, вероятно, любят друг друга!.. Иное дело, если Валерьян явится к вам или напишет вам письмо, то вы, конечно, не отвергнете его!

- О, что об этом и говорить! - воскликнул Егор Егорыч. - Я не отвергал его тысячекратно и готов снова тысячекратно не отвергнуть!

Не ограничиваясь, впрочем, такого рода совещанием с своей юной супругой, Егор Егорыч рассказал о полученном им известии gnadige Frau и Сверстову, а также и о происшедшем по этому поводу разговоре между ним и женою. Gnadige Frau сразу же и безусловно согласилась во всем с мнением Сусанны и даже слегка воскликнула, кладя с нежностью свою костлявую руку на белую и тонкую руку Сусанны.

- Сама мудрость говорила вашими устами!

Но доктор сомнительно почесывал у себя в затылке.

- Все-таки я вижу, что малый может погибнуть! - произнес он. Согласен, что писать к нему Егору Егорычу неловко, ехать самому тем паче, но не выкинуть ли такую штуку: не съездить ли мне к Валерьяну Николаичу и по душе поговорить с ним?

- По какому же праву ты приедешь в незнакомый тебе дом? - сделала первый вопрос gnadige Frau.

- Ах, боже мой, - закричал на это доктор, - скажу, что ездил на практику и, заблудившись, заехал, увидав городскую усадьбу!

- Но это будет ложь, и такая явная, что ее сейчас поймут; потом, что именно и о чем ты будешь говорить с господином Ченцовым? - поставила второй вопрос gnadige Frau.

- Я буду с ним говорить, - начал было довольно решительно доктор, - что вот Егор Егорыч по-прежнему любит Валерьяна Николаича и удивляется, почему он его оставил!

- И что же из этого может произойти? - поставила третий вопрос gnadige Frau.

- Произойдет, что Валерьян Николаич опять пожелает сблизиться с дядей, - отвечал ей доктор.

- Может это произойти? - спросила уже Егора Егорыча gnadige Frau.

- Нет, не может, - сознался тот с печальным выражением в лице, - и по многим причинам, из коих две главные: одна - его совесть, а другая - его супруга, которая не пожелает этого сближения!

- И я то же думаю! - подтвердила Сусанна.

- В таком случае вам, конечно, ваши семейные дела и отношения лучше знать! - уступил доктор.

- Конечно, лучше! - подхватила gnadige Frau. - А пока, как советовала Сусанна Николаевна, надобно ждать!

- Ждать так ждать! - сказал с тем же невеселым лицом Егор Егорыч и затем почти целую неделю не спал ни одной ночи: живая струйка родственной любви к Валерьяну в нем далеко еще не иссякла. Сусанна все это, разумеется, подметила и постоянно обдумывала в своей хорошенькой головке, как бы и чем помочь Валерьяну и успокоить Егора Егорыча.