Маски Тутанхамона

По окончании своей трехнедельной миссии Тхуту вернулся в Мемфис сообщить царю, что Фивы свободны. Тутанхамон отдал приказ о переезде двора в Фивы. На это едва хватило трех месяцев, так как царь хотел увезти все собранное во дворце имущество. Таким образом, в Фивы прибыли к началу сезона Сева.

Новость об отъезде Анкесенамон восприняла без грусти. Мемфис был вторым городом ее любви с Пасаром; чтобы продолжать жить, не испытывая слишком большого горя, ей необходимо было сбросить груз воспоминаний.

Она еще не оправилась после погребения сына и Пасара.

Кортеж выехал из дворца. Это могло показаться странным, но именно там, где Пасар служил Начальником конюшен, он и жил.

На повозке, запряженной двумя белыми лошадьми, были установлены два саркофага — большой и маленький. Это также могло показаться странным, так как у Пасара не было супруги. Но его отец, наместник Гуи, и мать, Таемуадхису, догадывались о связи их сына, и им достало приличия не добиваться подробностей. Исключительная честь присутствия царя и царицы на погребальной церемонии смягчала их недовольство этим двусмысленным положением. Это также вызывало удивление у большинства людей, но все знали, что Начальник конюшен погиб, когда покушались на монарха. То, что царь провожал своего слугу в последний путь, свидетельствовало только о его справедливости и щедрости.

Впрочем, за первой похоронной процессией следовала вторая: одновременно хоронили командира, защитившего царя во время падения. Его погребение должно было совершиться сразу за первым.

Устроившись рядом с Тутанхамоном на носилках, направлявшихся к гробнице, под непрекращающийся крик плакальщиц, Анкесенамон вновь пережила путь прощания, который приходилось проделывать так часто. Эхнатон. Нефертити. Сменхкара. Макетатон. А теперь Пасар и ее сын. Без слез, напичканная снадобьями Сеферхора, она говорила себе, что вся ее жизнь — это длинная похоронная процессия. «Даже живыми, — думала она, — мы их сопровождаем к смерти».

Подошли к только что построенному по приказу царя храму. Внутрь вела единственная дверь с двумя статуями по бокам. Осирис и Исис. Она была ошеломлена: у Осириса были черты Пасара. У Исис — царя.

Саркофаги сняли с повозки. Анкесенамон смотрела на маленький саркофаг белого цвета, покрытый позолоченными надписями, и Тутанхамон остановил ее, когда она собралась выйти вперед и склониться над ним. Гуя и Таемуадхису, а также брат Пасара, окруженные другими членами своей семьи, стояли в первом ряду.

Богослужение совершали трое жрецов. Двое из них обкуривали фимиамом саркофаги, третий, держа в одной руке кремниевые вилы, а в другой — белый кроличий мех, коснулся поверхности саркофага: это было Открытие Рта. [24]

Мать Пасара выполнила следом за Анкесенамон обряд прощания. Опустившись перед саркофагом на колени, она обхватила его руками. Гуя поднял ее, всю в слезах, и Анкесенамон тоже разрыдалась. Впрочем, плакали многие женщины. Другой жрец произнес текст мертвых:

Я, писец Пта, это я тебе говорю, что ты очищен. Я выполнил обряды под взором бога, ты очищен и твоя слава сияет. Ты отдал богу то, что он тебе дал…

Ветер уносил его слова, а возможно, Анкесенамон перестала что-либо воспринимать. Носильщики подняли саркофаг и вошли в храм. Гуя повернулся к царю и пригласил его войти первым. Пространство внутри храма было заполнено дымом фимиама, смолы и запахами роз и жасмина. В земле была вырыта огромная яма, и в ней ожидали четверо мужчин. Тутанхамон сделал знак своему секретарю, и двое мужчин принесли статуэтку лошади, покрытую золотом. Ее опустили в яму.

— Ты отдал свою жизнь в битве против Сета, — сказал Тутанхамон. — Она теперь вечная, Пасар, Начальник конюшен, так как Осирис, Хорус и Пта принимают тебя к себе.

Начали спускать саркофаг. Члены семьи Пасара бросили цветы. Анкесенамон подошла и бросила букет резеды и жасмина. Затем опустили приношения, статуи слуг, которые будут прислуживать покойнику в загробной жизни, искусственные продукты…

Тутанхамон повернулся к своей супруге. Теперь ее лицо превратилось в маску.

Носильщик поставил на подмостки белый саркофаг, в котором покоился ребенок. Она подалась вперед. Тутанхамон сжал ее руку. Растерянная, она слушала одного из жрецов, объяснявшего правила Открытия Рта. Таемуадхису повернулась к ней и протянула курительницу, которую взяла у жреца. Это выходило за рамки обряда. Анкесенамон схватила курительницу и держала ее в вытянутой перед саркофагом руке. Заметив непорядок, жрец осторожно забрал у нее курительницу и прочитал молитву за умерших новорожденных.

Ты преодолел два порога, прежде чем цветок твоей жизни увял. Возрадуйся, так как ты праведен и чист и не познал ни несправедливости, ни порочности. Пта берет тебя в свои руки…