Маски судьбы. Роли и стереотипы, которые мешают нам жить

Мы ищем виновных и возлагаем ответственность за свои болезни, несчастья и неурядицы на других. Виноваты родители (неправильно нас воспитали), правительство (которое мы нечаянно себе избрали), экология внешней среды (которую не мы загадили). Завистники на работе, недоброжелательные соседи, непослушные дети, плохие дороги и активные дураки. Список можно продолжить до бесконечности.

И наконец, нужно и должно задать вопрос: «Каким образом я – прекрасный семьянин, добросовестный работник, замечательный человек – притянул в свою жизнь весь этот негатив и грязь жизни?» И если пациент пытается найти ответ на этот сакраментальный вопрос, можно начинать поэтапно возвращать ему утраченную им ответственность.

На семинаре по психологии, где его участники в большинстве женщины от 35 до 55 лет, преподаватель задала вопрос: «Как вы думаете, с какого возраста на мужчину можно начать возлагать ответственность?» Первый ответ был: «С 42 лет». Обсуждение очень быстро перешло в дискуссию, и после долгих споров слушательницы остановились на цифре 25. Ответ матерей, которые всегда защищают своих сыновей от грубой действительности. Матерей, которые охраняют своего ребенка от суровой реальности и как можно дольше защищают от взятия им на себя ответственности за собственную жизнь.

Телефонный звонок психотерапевту. В телефонной трубке тревожный голос женщины: «Доктор, помогите моему ребенку». Врач назначает время приема, и женщина спрашивает: «А можно я приду с ребенком?» «Безусловно», – отвечает доктор, ведь он не имеет права лечить детей без присутствия матери. В назначенное время приходит мама с ребенком. Ребенок – мужчина 40 лет, с двумя высшими образованиями.

Что происходит на самом деле, когда маленький человечек выбирается из пеленок и делает первые неуверенные шаги? Ребенок после года жизни интуитивно начинает обретать ответственность. Первый (огромный) шаг в этом деле он совершает, когда начинает контролировать отправление своих естественных надобностей. Выбор горшка вместо памперсов – это более серьезный выбор, чем выбор будущей специальности или невесты. Когда ребенок пытается самостоятельно есть, одеваться, завязывать шнурки, в нем растет и ликует зарождающаяся ответственность: «Я сам». И это «я сам», которое он выкрикивает вечно торопящимся родителям, как обещание самостоятельной, свободной, ответственной личности. Но родителям некогда. Они отбирают ложку у перепачканного кашей ребенка, быстро натягивают на него колготки и остальную одежду и ловко завязывают шнурки на ботиночках. Не подозревая, что тем самым они тщательно пропалывают первые росточки ответственности, которую даже у взрослых очень легко отобрать, но крайне трудно вернуть назад.

Поэтому в основе современных неврозов лежат нерешительность, неумение и нежелание делать самостоятельный выбор. Отсюда всевозможные зависимости, сложные семейные отношения, конфликтные ситуации на работе. И, чаще всего, пациент с первых же дней старается передать ответственность за свои болезни на врача или целителя и сопротивляется любым изменениям своего внутреннего мира.

Но пока пациент паранойяльно утверждает, что его недуги, его несчастья, его негативные ситуации порождаются другими людьми или темными силами, какой смысл ему меняться самому. Надо поменять обстоятельства, экологию, правительство, собственное окружение – и все наладится. Кто-то меняет работу, кто-то местожительство, кто-то жену или мужа. Но желанной свободы так и не обретает. Потому что свобода – это ответственность, а ответственность – путь к свободе.

И есть еще один изящно закамуфлированный способ переноса ответственности. Мы несем ответственность не за себя, не за свои поступки, эмоции и мысли, а мы берем ответственность за все происходящее с нашими близкими за их жизнь и в конечном итоге за их судьбу. Особенно старательно мы это проделываем по отношению к нашим детям, которые уже давно стали взрослыми. Наша жизнь перестала быть для нас интересной и значимой, поэтому мы считаем, что мы вправе узурпировать ответственность своих родных и близких, тем самым лишая их свободы, забывая о том, что жить чужой жизнью противоестественно, даже если это жизнь самого близкого человека.