Маскарад

Дул мягкий юго-восточный ветер, и для этого времени года стояла действительно теплая погода. Фоска присела на кочку и сняла туфли и чулки. Карлик пританцовывал вокруг нее и хлопал в ладоши, сочиняя очередной сонет, посвященный ее прекрасным ножкам. Она выставила носок ноги и позволила ему поцеловать предмет его восхищения. Добившись своего, Флабонико возликовал.

Фоска сняла шляпу и маску и побежала вдоль берега. Раф, укрытый дюной, снял свою маску, чтобы лучше рассмотреть жену презираемого им человека. Она выглядела моложе, нежели он предполагал. Едва ли старше Лии.

– Мы приехали на пикник, но забыли еду и выпивку, – задыхаясь после бега, сказала Фоска, догнав своих друзей. – Неужели придется ужинать лунным светом и пить аромат моря?

– О, синьора, – восторженно воскликнул Флабонико. – Мне ничего не надо – лишь бы любоваться в свете луны вашим прекрасным лицом!

Остальные с ним согласились. Певец Бенелли, которого отличала вежливость и туповатость, застенчиво предположил, что обстановка требует музыки. Под аккомпанемент приглушенного гула волн он спел арию, прославляющую неземную красоту синьоры. Бенелли был уродлив – высок и мясист, широк в талии и бедрах, но узок в плечах. Однако он оказался чудесным артистом. Его лишенный признаков пола голос обладал высокой, полной тональностью и трепетал от переполнявших его эмоций. Его песня околдовала слушателей, которые после того, как певец умолк, на минуту лишились дара речи, а потом разразились громкими аплодисментами. Фоска одарила Бенелли поцелуем, и он разрыдался от переполнивших его чувств.

Они развели на песке костер, желая согреть свою богиню после того, как та спустилась к кромке воды, окунула в нее кончики пальцев и объявила, что море слишком холодно для купания.

Фоска и ее друзья уселись возле огня, подбрасывая в него сухую траву и выброшенные на берег обломки кораблей. Они шутили, сплетничали, льстили Фоске. Вскоре их стала одолевать скука, и тогда кто-то предложил во что-нибудь сыграть. Хотя бы посостязаться в беге. Карлик, смеясь, отказался участвовать в таких соревнованиях. Но тогда во что? В шарады? Нет, уже слишком темно. В прятки? Чудесная мысль!

Фоска плотно обернула свой плащ вокруг плеч и на всякий случай привстала на цыпочки, подготовившись броситься наутек, как только Бенелли – а именно его избрали первым ведущим – начнет отсчет. Игра началась, и все стали прятаться в тень в стороне от костра.

Раф заметил, что Фоска побежала в его сторону. Он снова надел маску и, когда та приблизилась к нему, тихо окликнул ее.

– Донна Фоска! Скорее, сюда! – Он помахал ей из тени, образованной заросшей травой дюной. Она, подумав, что это кто-то из их компании, подчинилась его зову и, смеясь, припала к земле рядом с ним.

– Бедняга Бенелли никогда не найдет нас здесь, – захихикала она. – Слишком боится испачкать свои туфли.

– Мне уже начинает улыбаться счастье в любви, – произнес Раф. – Как вы и обещали.

Она вздрогнула и уставилась на него.

– Но вы же не… О! Человек из «Ридотто»! Вы что, пошли за нами?

– Я следовал за вами, – исправил он ее. – Вы были моей… путеводной звездой!

Он с трудом выжал из себя эту нелепую фразу. У него не было навыка лести, который чичизбео, не занимаясь ничем другим, годами воспитывали у себя. Раф пристально взглянул на ее лицо, ярко освещенное лунным светом. «Да она настоящая аристократка, – подумал он. – Изящная и высокомерная. Нос, пожалуй, несколько великоват, глаза посажены немного глубоко… Но как же ей тогда удается выглядеть столь красивой?»

– Когда у вас на лице маска, вы – сама жизнь. Без маски вы – истинная богиня.

– Вы очень добры, синьор, – не скрывая удовольствия, сказала она. – Но вы имеете надо мной преимущество. Вы видели мое лицо. Не покажете ли теперь ваше?

Он покачал головой.

– Нет, синьора. Мое лицо – вовсе не драгоценный камень, как ваше, просто лицо. Заверяю вас, что уродства в нем нет – ни шрамов, ни оспин. Но я далеко не красив. Обычный мужчина.

– Нет, вы необычный, если готовы сидеть, дрожа от холода, на песчаной дюне, высматривая женщину, с которой вы даже не знакомы! – заметила она.

– Но я знаю вас, – начал он.

– О, конечно, они же называли меня! – Фоска села прямо и внимательно посмотрела на другую сторону дюны. – Бенелли же прикрепил ко мне ярлычок «графини» – милый ангелок!

Она вскочила и отряхнула с юбок песок. Раф продолжал сидеть на земле, но слегка удержал ее за руку, когда Фоска попыталась уйти. Она бросила на него властный и удивленный взгляд.

– Возвращайтесь сюда, ко мне, – умолял он. – Во время следующей игры.

Она холодно улыбнулась.

– Не думаю…

– Прошу вас, синьора, – настаивал он. – Обещайте.

– Посмотрим. – Она вырвала руку и поспешила прочь.