Маска смерти

— Зато кто-то вряд ли рад этому. Мне так страшно, что сегодня утром даже побоялась выпить кофе с тостом.

— Ну, что вы, не стоит так все усложнять. Отравитель явно сбился с пути и все перепутал. Зато мы теперь знаем, откуда ждать неприятностей.

— Похоже, вы кое-что накопали…

— Да, кое-что, но этого недостаточно. Вы виделись с братом? Он уже оправился после своего случая, кстати, гораздо более тяжелого, чем ваш.

— Да уж, ему здорово досталось, такие вот мы невезучие.

— Надеюсь, ваше невезение скоро закончится. А сейчас не могли бы вы подробно рассказать, как выпили воду в комнате матери?

— Как вообще пьют воду? Просто почувствовала жажду и механически потянулась к графину, который стоял поблизости.

— Вы почувствовали что-нибудь необычное во вкусе?

— Нет, вода как вода. А когда мама вернулась, у меня так разболелась голова, что стало совсем плохо. Дальше ничего не помню.

— А в вашем графине в тот вечер была вода? Горничная сказала, что наполняла все графины, но ваш тоже был пуст.

— Да, верно. Я выпила всю воду, пока рисовала эскизы. А что, моя вода тоже была отравлена?

— Нет, иначе вам бы стало плохо гораздо раньше. Приступ начинается примерно через полчаса, максимум — через… — Вэнс замолчал и тихо подошел к двери в холл. Осторожно повернув ручку, он быстро распахнул дверь — за ней стоял Ричард Кинкайд.

Он нисколько не смутился, и, вынув изо рта сигарету, произнес:

— Доброе утро, мистер Вэнс. Я хотел осведомиться о состоянии моей племянницы, но, когда подошел к двери, услышал голоса и понял, что здесь вы и мистер Маркхейм, поэтому не решился вам помешать.

— Хорошо, что вы пришли. Я хотел узнать у вас адрес мистера Бладгуда. Нам очень нужно с ним переговорить.

Казалось, вопрос совсем не удивил Кинкайда.

— Бладгуд живет в отеле «Астория» на 22-й улице. Он весь день будет дома, я недавно говорил с ним по телефону. Но уверяю вас, он совершенно ни при чем.

— Нам просто нужно кое-что у него выяснить. Если помните, именно он сказал официанту, чтобы Линну подали воду без газа. Вот об этом я и хотел с ним побеседовать.

Амелия удивленно посмотрела на Вэнса.

— Что вы имеете в виду? Что мистер Бладгуд отравил Линна? Уж если на то пошло, я сама могу вам сказать, кто виноват во всех этих происшествиях с членами моей семьи!

— Когда правда откроется, ваши заявления уже не потребуются, — вежливо произнес Вэнс и откланялся.

У двери миссис Левлинн он вдруг остановился и повернулся к Маркхейму.

— Прежде, чем мы покинем этот дом, я должен кое о чем переговорить с его хозяйкой.

Миссис Левлинн открыла дверь, всем своим видом выражая неудовольствие.

— Простите, мадам, но я хочу спросить, почему вы сегодня утром так много времени провели в библиотеке?

— Значит, за мной следят в моем собственном доме. Что ж, вы угадали. Я действительно изучала книги по токсикологии, чтобы выяснить, каким именно ядом могли быть отравлены мои дети.

— И вам удалось что-нибудь выяснить?

— К сожалению, нет.

— Хочу успокоить вас, мадам, слежки больше не будет. Полиция отозвана из вашего дома, и вы вправе перемещаться по своему усмотрению.

Десять минут спустя мы уже ехали по направлению к офису окружного прокурора. По прибытии Маркхейм незамедлительно дал указание Свакеру получить заключение у доктора Доремуса, а также заключение экспертизы по поводу печатных листков, которые были переданы в лабораторию.

— Заключение по листкам готово, — отрапортовал Свакер, кладя на стол конверт. — А доктор Доремус позвонил в одиннадцать часов и сказал, что заключение по вскрытию задерживается. Я недавно перезвонил ему, и он обещал, что скоро все будет готово.

Маркхейм кивнул, и Свакер удалился.

— Задерживается? — удивился Вэнс. — С чего бы вдруг? Странно… Что ж, давайте посмотрим на заключение экспертов по печати.

Маркхейм открыл конверт и, разложив перед собой три листка с печатным текстом, стал читать заключение экспертов.

— Что ж, все, как ты и говорил. Все письма напечатаны на одной машинке, с небольшой разницей во времени. Кроме того, и посмертная записка, и твое письмо были напечатаны одним человеком, на что указывает одинаковый нажим на клавиши и однообразная пунктуация. Тут еще масса всяких подробностей. — Он передал заключение Вэнсу. — Посмотри сам.

— Не надо, — отмахнулся Вэнс. — И так все ясно.

В этот момент в дверь постучали, и на пороге возник Свакер.

— Вот результаты вскрытия, — сказал он, кладя на стол Маркхейма очередной конверт.

Маркхейм распечатал его и начал читать заключение. По мере прочтения лицо его омрачалось, и во взгляде появлялось удивление.

— Что-то не так? — поинтересовался Вэнс.

— Все не так, — пробурчал Маркхейм. — В желудке не обнаружено никакой белладонны, никакой камфары, никакого хинина — ничего из того, что содержится в таблетках от ринита. Зато — жидкость в легких, увеличение правого желудочка, трахея и пищевод гиперемированы.

— То есть, все симптомы асфиксии. Никакого яда… Доремус как-то прокомментировал?

— Нет, никаких комментариев, только констатация фактов. Он также отмечает, что причина асфиксии не установлена.

Вэнс просмотрел заключение и положил его на стол.