Маска (СИ)

— Нееет. Я с этой пираньей никогда! Она с Савицким Юркой крутит. Только смотри, они оба не свободны, поэтому не трепись.

— Из моих друзей их никто не знает. Так что и трепаться не с кем.

— Хах! Логично.

Всё, что мне надо было узнать, я узнал. Но торопиться с новостями не буду. Возможно ещё что-нибудь узнаю. Галина, про Степановну вспоминала. Вот завтра к обеду с пирожками в архив.

Еле избавился я от Бориса. Но дело того стояло. Утром на проходной, он меня остановил.

— Димка привет.

— Привет Борь.

— Слушай, у тебя голова не болит?

— Ещё как! — я театрально поморщился.

Не мог же показать ему, что мы не одинаковое пиво пили.

— Говно этот бар, вот что я скажу, Дим.

— Согласен. Больше туда не ногой.

— Сегодня в другой пойдём?

Он что решил, что я за пропуск каждый день его поить буду? Или таким образом дружить пытается?

— Сегодня не получится. Но, думаю, что ещё раз надо организовать праздник. — пожав ему руку, попрощался я.

В обед я направился в архив к Степановне. Когда я открыл дверь, то сразу же наткнулся на Галину.

— Степановна, спасибо Вам большое. Вы очень нам помогли. — выталкивая меня в коридор, говорила она.

— Галь, что ты тут делала? — спросил я.

— В разведку ходила. Но меня быстро рассекретили.

— Не понял.

— Степановна, отказалась что-то говорить, пока я не призналась.

— В чём? — у меня глаза полезли на лоб.

— Не паникуй. Только в том, в чём можно было признаваться. А если конкретнее, то в том, что я со своими друзьями, хотим помочь Аиде. Ты что побледнел? Имён друзей я не называла. Ты нам не засвеченный ещё пригодишься.

— Галка. У меня чуть сердечного приступа не случилось.

— Ой! Мужики создания нежные! Я блондинка только тогда, когда это мне выгодно. Ясно?

— Всё! Понял я! — подняв руки вверх сдавался я.

Действительно, всё анекдоты про блондинок к Галине не имеют никакого отношения. Она умная женщина. И жалко, что до сих пор не встретила своего мужчину. Такие, как она должны быть счастливы.

Мы отправились на стоянку. Галина у нас больше не работала и святиться в коридоре, было лишним. По дороге я позвонил в цех и предупредил, что поеду по делам, чтобы с обеда не ждали. Спасибо Аиде, график работы был свободным. Эдуард Ефимович был на месте.

Я рассказал, что узнал.

— Значит, что мы имеем: Юрий Васильевич и Мария Григорьевна любовники. Но что всех троих связывает вместе? Борис в курсе очень личных вещей. — рассуждал вслух адвокат.

— Они все вместе учились в одном классе. — добавила Галина. — Ещё Степановна сказала, что как Юрия, так и Бориса привела в «Мебель ТОП» Мария. И более того. Мария в школе встречалась с Борисом, и они даже хотели пожениться. Но потом что-то произошло, и они расстались. А с Юрием у них роман начался только с полгода назад. До этого они постоянно ругались.

— Где-то с полгода назад и пошёл процесс утечки средств со счетов фирмы. И этот злосчастный документ, на основании которого Аиду обвиняют, тоже был подписан с полгода назад. — сделал вывод Эдуард Ефимович. — Как бы нам узнать. Совершались ли кем-нибудь из этой троицы за последнее время крупные покупки. Не хотелось бы делать официальный запрос.

— Володю попросим. Правда он давно этим не занимается. — предложил я. — он первоклассный хакер.

— Отлично. — обрадовался адвокат. — завтра вечером нужна полная инфа. — Я должен приготовиться. В понедельник первое слушанье после пересмотра дела.

Когда мы уходили от Вайгельмана, появились два головореза. Непроизвольно я напрягся.

— Спокойно, Дмитрий. Это моя охрана. — спокойно сообщил адвокат.

— Вам угрожали? — удивился я.

— Я бы это назвал «дали уверенность, что мы на правильном пути». Молодой человек, сейчас я уверен, что мы Аиду вытащим.

— Мне бы Вашу уверенность.

— Оооо. Это годами выработанная интуиция. Вам ещё не по возрасту. — томно, как бы размышляя вслух, говорил адвокат.

По мнению Эдуарда Ефимовича, у нас всё должно получиться, но попотеть придётся.

Глава 22(Аида)

Сегодня первый день слушанья моего дела. Естественно ночь не спала. Вчера был адвокат. Его странные вопросы немного меня тревожили. Эдуард Ефимович мне рассказал, как я должна себя вести. Не кричать с места, отвечать на задаваемые вопросы чётко и, по возможности, кратко и односложно.

В зал суда меня привели под конвоем. Конечно это нормально, учитывая обстоятельства, просто, я никогда даже предположить не могла, что окажусь в такой нелепой ситуации.

— Всем встать! Суд идёт!

Вот и началось. Сторона обвинения выставляла меня зверем и тираном, возможно со стороны это так и выглядело. Я еле сдерживалась, придерживалась своим обещаниям, которые давала адвокату. Он же периодически поглядывал на меня и одобрительно кивал. Когда судье предоставили бумагу, подписанную коллективом о том, что я была самодуркой и изводила придирками весь коллектив, судья спросила:

— Шереметьева, Вы признаёте, что люди страдали от Вашего несносного характера?

— Нет. Я требовала от подчинённых только выполнения служебных обязанностей. За которые они получали не маленькую оплату.