Маска Ктулху

Незамедлительно заскрежетали цепи, заскрипели какие-то механизмы, и целая часть пола, покрытая ковром с Печатью Р’льеха, поднялась, будто крышка огромной ловушки. Я в изумлении подошел ближе — и сердце мое учащенно забилось. Моим глазам открылась пропасть, зияющая бездна тьмы. В скале, на которой стоял дом, были высечены ступени, спиралью уходившие вниз. К воде ли? Я наугад взял книгу из дядиного собрания Дюма, бросил вниз и стал слушать. Наконец откуда-то издалека донесся всплеск.

И вот, с крайней осторожностью, я стал сползать по бесконечной лестнице к запаху моря — неудивительно, что я ощущал его в самом доме, — все дальше вниз, к застоявшейся прохладе воды, пока не почувствовал влагу на стенах и ступеньках под ногами, — вниз, к плеску вечно беспокойных волн, к хлюпанью и шелесту моря, пока не дошел до конца лестницы, до самого края воды. Я стоял в пещере настолько огромной, что она могла вместить весь дядин дом. Я ничуть не сомневался, что именно здесь пролегал его путь к морю, — здесь и нигде больше, хотя и тут меня озадачило отсутствие лодки или подводного снаряжения. Здесь виднелись только отпечатки ног да в свете спичек, что я зажигал, — кое-что еще: длинные смазанные следы и лужицы там, где покоилось некое огромное существо, следы, от которых волосы зашевелились у меня на затылке, а по коже побежали мурашки. Я невольно подумал о тех отвратительных изображениях с таинственных островов Полинезии, что дядя Сильван собрал в своем кабинете наверху.

Не знаю, как долго я простоял там. Ибо у самого края, с кольцом, несущим на себе Печать Р’льеха, слышал я из глубин под собой звуки движения и жизни — они доносились из неимоверной дали, снаружи, то есть со стороны моря, и снизу. Я подозревал, что там есть какой-то проход к морю — либо сразу под водой, либо еще ниже, на дне, поскольку пещера, в которой я стоял, была замкнута со всех сторон монолитной скалой, насколько я мог разглядеть в слабеньком свете спичек, а колебание уровня воды указывало на связь с океаном, которая не могла быть просто совпадением. Значит, пещера открывалась в море, и мне следовало найти этот ход без промедления.

Я вскарабкался по лестнице назад, снова закрыл люк и побежал заводить машину, чтобы немедленно ехать в Бостон. В тот вечер я вернулся очень поздно и привез с собой маску и переносной кислородный баллон, чтобы на следующий день спуститься в море под домом. Я больше не снимал кольцо, и ночью мне снились великие сны древней мудрости — о городах в далеких звездных системах и великолепных башнях в отдаленных сказочных местах Земли, в неведомой Антарктике, высоко в горах Тибета, глубоко под океаном. Мне снилось, как я ходил среди громадных построек, охваченный изумлением и зачарованный их красотой, среди таких же, как я, и среди чужих — но они были мне друзьями, хотя бодрствуй я, одна внешность их остудила бы мне кровь. И все мы в этом ночном мире были преданы единой цели: служению тем Великим, чьими сподвижниками были. Всю ночь мне снились иные миры, иные царства бытия; новые ощущения и невероятные создания со щупальцами, что управляли нашим послушанием и нашим поклонением. Мне снились такие сны, что наутро я проснулся изнуренным и все же возбужденным, как будто на самом деле пережил все увиденное во снах и зарядился невообразимой силой, нужной для предстоящих великих испытаний.

Но я стоял на пороге еще более великого и волнующего открытия.

Когда уже перевалило за полдень я надел ласты, маску и кислородный баллон и спустился к краю воды. Даже теперь мне трудно объективно и беспристрастно описать, что со мною затем стряслось. Я осторожно опустился в воду, нащупал дно и медленно двинулся к морю — как вдруг достиг обрыва, многократно превышавшего человеческий рост, внезапно шагнул в пространство и начал медленно опускаться сквозь толщу воды к океанскому ложу — в серый мир камней, песка и подводной растительности, потусторонне колыхавшейся и изгибавшейся в тусклом свете, проникшем на эту глубину.

Здесь я остро почувствовал давление воды и вес баллона и маски — пришла пора подниматься обратно. Возможно, дальнейшие поиски придется прервать, чтобы найти удобное место, где можно по дну выйти на берег, но не успел я ничего сделать, как меня еще сильнее повлекло дальше в открытое море, прочь от берега, на юг, подальше от Инсмута.