Маска Гермеса

- Поиск пароля для переговоров, которым может стать девиз герба. Мы уже знаем, что Отис из дворянского рода, и что недавно на торгах была продана брошь, фамильная ценность его родственников. А его дочь знакома с Паниной, как и с Византом, и им возможно известен герб фамилии Отисов. Визант кстати, тоже из дворянского рода. Мир тесен.

- Тогда нам нужно покопаться в геральдике, в поисках вероятных паролей, - вставил другой подопечный.

- Пустая трата времени, тем более что этим паролем они уже вряд ли воспользуются. Знают, что мы допрём до их хитрости. Не велика премудрость. Важно то, что Отис продал эту дорогущую брошь, что лишний раз подтверждает его богатство.

- Но фамилия продавца осталась в тайне.

-Не важно, на аукционе было указано, кому она принадлежала ранее.

-Значит, нужны были деньги, - заметила та, которая владела французским и являлась в каких то вопросах главной советчицей Ивлева. –

-Именно. Отису нужны деньги, поскольку он по настоящему и не торговал своими бриллиантами. Но у него накладные расходы. А брошь эта только по легенде принадлежит его родне, чтобы он мог реализовать её здесь легально. И заметьте, это дорогостоящее украшение было продано после того, как мы отпустили его. Возможно, деньги от продажи пошли на вознаграждение Византу и его напарникам. Ведь они выручали Отиса неофициально, а это не дёшево стоит, я думаю, - уверенно объяснял Ивлев.

- Значит, охота за сокровищами продолжается, - воскликнул один из присутствующих, выражая общее оживление.

- Её никто и не отменял, - сдержанно заметил Ивлев, пытаясь сбить нездоровый пыл с подопечных. - Его дочь остаётся наживкой для нас, но она сейчас в Лондоне, и туда нужно кого-то откомандировать. Однако на Отиса мы можем выйти не обязательно через его дочь. После первой попытки он стал более осторожным. Впрочем, и раньше был не дурак, раз до сих пор, мы не раскрыли тайник с бриллиантами, хотя хозяин и был в наших руках. Мы должны теперь следить за этим американским шпионом Воленталем, который связан с Византом, а они оба, не исключено, помогают Отису продать драгоценности. Мы, таким образом, можем убить двух зайцев. Пора за работу, - категорически заключил Ивлев.

***

Спирин, ознакомившись с дискетой от связных Ивлева, тут же уничтожил её, предпочитая всё держать в памяти и не оставлять улик. Его давний недруг, Визант добровольно превращался в приманку.

То, что витало в его зловещем воображении, едва обретая шанс реального воплощения, тут же отвергалось его отрезвлённым сознанием всякий раз. Эту идею жаждали бы воплотить террористы. И вот, кажется, судьба подыгрывала ему, оставалось подбросить им нужные сведения в подходящий момент.

И всё же, замысел, к которому он мог подтолкнуть людей, не знавших меры в своей бесчеловечности, пугал его самого.

Спирин всегда искал объяснение своим поступкам, уверенный, что без этого идти на какой то шаг, безрассудство, прямая дорога к гибели. Меньшее зло, как часто он уверял себя, необходимо для избегания большего. Но вписывался ли его сегодняшний план в его мировоззрение?

Гибель одного важного лица способно изменить ход истории. Раненый в самое сердце лидер нации не сможет разумно управлять страной, сорвётся до жёстких мер, чего от него многие и ждут.

Спирин, однако, не знал, как он на этот раз сможет выйти сухим из воды.

***

На очередной встрече в одном из ресторанов, Мари заявила:

- Меня, наконец-то, допустили до показа здесь, в Париже. Я теряла уже надежду заниматься своим делом на родине. В этом и твоя заслуга, - она говорила без принуждённой благодарности. - Подарки Анне Паниной принесли мне удачу. Когда её приглашали на модельные просмотры, она, как оказалась, увязывала своё появление с моим участием.

- Почему бы ей и не оказать такую услугу? Ей это ничего не стоит, - с сомнительной полуулыбкой ответил Воленталь.

Но Мари этого не замечала, её не пугала возможность снова поднять старую болезненную тему, - несовместимость его профессии сыщика с ролью её любовника.

- Мне необходимо появляться с тобой в обществе, - категорически заявила она. - Неприятно быть одной на публике.

Воленталь хоть и был польщён таким настоянием, но от этого повеяло духом любовной кабалы. Впрочем, он увидел сейчас и определённую выгоду: некоторая известность всегда преимущество перед бесславием, и главное, она активизирует врагов, запутывая их в домыслах прессы, благодаря чему, он сможет удачливее манипулировать ими.

- Сплетни о том, что я утаиваю своего мужчину, создают недоброжелательную атмосферу вокруг меня, - добавила она вкрадчивым тоном. - Многие теперь ищут подходы ко мне, а я хочу им красноречиво показать, что место около меня занято.

- Там бывает много прессы, для меня это испытание. Боюсь проснуться в один из дней известным.

Воленталь отбросил ложную скромность, подчинившись её уговорам. Он, всё-таки, не был её покровителем, а злые языки могли бы припаять ему ярлык ловеласа, и чтобы избежать этого, ему скорее нужно было появляться с ней на светских мероприятиях и вести себя под стать ей.

***