Масик

Это – к тому, что бассейн студенческий периодически на ремонте, а когда открыт – бесплатно пускают только тех, кого записали на плавание, двух-трех человек из группы. Тех, кто плавать совсем не умеют. Художники в лучшем случае собираются в подвале какого-нибудь Дома Культуры. Танцоры – где придется, чаще всего снимают на вечернее время актовый зал какой-нибудь школы. Школы уплотняют для подселения к ним детских садов. Детских садов не хватает, многие позакрывали и снесли раньше – и потому дошколят напихивают в школы. Якобы для "непрерывности процесса образования". Зато – интенсивно приводим в цивильный вид тюрьмы… Да компьютеризируем школы – разваливающиеся в прямом смысле… Совсем недавно, студенты рассказали, что у очередной школы обвалилась крыша. Подход везде таков: для галочки что-либо делать, а не для людей.

Так и живем под небом голубым. Что посеешь – то и пожнешь. А засевают нынче тюрьмами. Это – замкнутый круг. Не будет увлечений, танцев, кружков, бассейнов, тренировочных залов у детей и молодежи – они пойдут на улицу. Особенно, если половина учащихся школ обучаются во вторую смену и уходить им надо в школу в отсутствие родителей. Куда некоторые из них направятся? … В общем, с улицы и до тюрьмы недалеко. И зданий потребуется еще больше. Будут строить вновь и расширять площади. И за чей, скажем, счет? Конечно, за государственный… Так что, только что виденный мною выпускник видит перед собой широкий простор. Для мечты и для жизни…»

Тем временем, Жорик подошел к своей аудитории. Предыдущая лекция еще не закончилась, а из открытых дверей соседней аудитории доносился рассказ о наноматериалах.

Жорик подошел к колонне Крытого Двора и глянул вниз. «Отсюда, сверху, многим студентам почему-то нравится плевать, – вспомнил он. – Быть может, наблюдают траекторию полета слюны? В общем, странные ребята». Потом взгляд преподавателя упал на отштукатуренную летом и покрашенную светло-желтым стену. На ней красовалась процарапанная свежая надпись: "Жорик – реальный пацан!" Он усмехнулся. Ниже было нарисовано женской губной помадой огромное красное сердце.

Вот из соседней аудитории вышел незнакомый ему пожилой преподаватель. Значит, сейчас уже подойдут его, Жорика, студенты.

… И тут ему позвонили. Звонила секретарь шефули, Эмма Анатольевна.

– Георгий Владимирович! Ваша пара, которая должна быть сейчас, отменяется! Студентов попросили направить в библиотеку. Там к нам какие-то писатели Дона приехали. Нужно нагнать к ним народа. Так что, вы на сегодня свободны.

А жаль! Не узнают студенты ничего о религиях Востока, о которых должна быть сегодняшняя лекция. Жорик старательно готовился, литературы набрал, иллюстраций…

Пора уходить, но тут, как раз, открылась дверь следующей за соседней аудитории, и в коридор массово повалили студенты. «Пережду – а то сметут», – подумал препод, ретируясь снова к колоннам.

Из аудитории, в компании других студенток, вышла Вита, красивая изящная девушка, занимающаяся бальными танцами вместе с Жориком, но, к тому же, оказавшаяся студенткой одной из его групп.

– Здравствуйте, Георгий Владимирович! – обрадованно завопила Вита на весь коридор, – А вы сегодня на танцы придете? – она приблизилась к нему, вырвавшись из студенческого течения.

На них стали оборачиваться и смотреть с интересом.

– А как же! Обязательно! – ответил ей Жорик, искренне улыбаясь.

– А я – не знаю… Нас сейчас на каких-то писателей погонят – когда отпустят, не известно… Представляете, мы сейчас сидели на химии… А Петр Михайлович – ну, химик наш – очень строгий. При нем – ни чихни, ни кашляни. За кашель или чих – ругается. Может даже выгнать. И вот, сидим мы на лекции. Все пишем, очень старательно. Вдруг кто-то: «Чих». Преподаватель от доски обернулся. Посмотрел жестко. Не понял, кто. Объясняет он тему дальше. Вдруг – снова: «Чих»! Все – друг на друга смотрят. В полных непонятках. Преподаватель уже красный. Орет, что мы над ним издеваемся. И тут снова: «Чих». Вкрадчиво так. Мы все – оборачиваемся. А сзади, на задней парте, кот! Сидит на столе и лекцию слушает. Внимательно так. Сам весь черненький, а на грудке – белое пятнышко. Это он чихал. Сорвал нам лекцию. Остальное время до звонка мы все кота ловили. Преподаватель заставил.

– Поймали?

– Не-а! Ну, я пошла!

– До свидания, Вита!

«Это не может быть простым совпадением… По окраске совпадает. И в институт заявился, на лекции. Знает расположение дверей, через охрану проник. Странный котик, – подумал мнимый Жорик. – А ещё… И дознаватель именно сегодня что-то здесь вынюхивал. Совпадение? Или… Какие таинственные силы он собой представляет? Вопрос…»

Он вошел в пустую аудиторию. Нужно было срочно найти кота и бежать отсюда.

Мнимый Жорик обнаружил бедное животное почти сразу. Кот сидел, забившись под доску для ног под задней партой.

– Кис-кис-кис, – глупо позвал человек кота.

Тот вылез не сразу. Черно-коричневый. С пятнышком.

Нынешний преподаватель робко погладил его по спинке.

– Здравствуй, Жорик! Пойдем ко мне жить! – сказал он первое, что пришло ему в голову.