Машина Времени. Полвека в движении

А сейчас мы садимся делать песню с Кутиковым. Потом показываем Валерику Ефремову. А дальше решаем, кого еще подключить. Зовем, например, Игоря Хомича и спрашиваем, как бы здесь сыграл, скажем, Харрисон?

– Прямо так и говорите?

– Конечно. А как работают театральные режиссеры? Надо же основываться на каком-то примере. Условно говоря, сыграть, как Хендрикс. Это не значит, что надо скопировать его соло из песни Hey Joe. Просто задается некий ориентир, который Игорь великолепно понимает.

– Поменялось ли у тебя сейчас восприятие группы «Воскресение»?

– Мы на самом деле с ними немного

общались в жизни. Лешка Романов на это гениально ответил: мы так хорошо друг друга знаем, что нам уже и общаться не надо. Ты будешь смеяться, но я никогда не был горячим поклонником «Воскресения». Я понимал, что они нам очень близки по духу, состоянию, месседжу. Понимал, что мы замечательно с ними складываемся, потому что мы – из одного огорода. Но вот, чтобы я сидел дома и, плача, слушал группу «Воскресение» – такого не было.

– Гуля говорил не раз: Макар – хитмейкер, русский Пол Маккартни. А Лешка-то – гений.

– Не хочу обсуждать своих друзей, включая Гулю и Лешу. Но гении все-таки Маккартни и Леннон. Я – не гений. И Леша – не гений. Гений для меня – слишком высокое звание.

– В только что вышедшем фильме Григория Константинопольского «Русский бес» главную роль сыграл твой сын Иван Макаревич. И сюжет там интересным образом перекликается с твоей реальной деятельностью. Было у тебя «Ритм-н-блюз кафе», теперь джаз-клуб «Джем». А в фильме обыгрывается тема о том, как человек пытается открыть в современной России ресторан и с какими проблемами сталкивается. Насколько проблемы героя, которого играет Иван, похожи на те, с какими сталкивался ты?

– Не похожи. Ничего общего. Там карикатура на все это нарисована. А в реальности – возникает проблема, мы ее решаем. Я никак не персонаж этого фильма, ни по возрасту, ни по социальному статусу. У меня довольно большой опыт в данном деле. И относятся ко мне не так, как к этому мальчику из кино, которого никто знать не знает.

– «Машине Времени» сейчас чего-то еще не хватает?

– Молодости. Когда у тебя ничего не болит. В остальном, слава богу, удалось дожить до того, что долгие годы казалось нам несбыточной мечтой: фирменный аппарат, который не ломается во время концертов, звучит ровно так, как тебе нужно. И который ставят для тебя специально обученные люди. Ты приходишь на сцену, включаешь инструмент, и понеслось. Это восхитительно. Всегда доставляет мне невероятную радость и продолжает удивлять. Мы приезжаем на площадку, и наши техники уже настроили все так, как каждый из нас любит. Это дорогого стоит.

Не надо терять чувство юмора и надувать щеки.