Маруся и близнецы

До того, как отец Маруси и мама Макара с Никитой влюбились друг в друга, им тоже приходилось встречаться и вместе проводить время, пока их родители занимались своими взрослыми делами. Иногда они носились по детским комнатам в ресторанах и торговых центрах, гуляли в парке или купались в озере – тогда удавалось не слишком часто пересекаться.

При разнице в возрасте в четыре года и том, что она была девочкой, а они мальчиками, общих интересов у них было мало – но это можно было пережить те три-четыре часа раз в несколько месяцев, что им приходилось проводить вместе.

Но после того, как родители поженились, все стало хуже. Теперь они даже жили вместе.

Часто отец брал Марусю себе на выходные, и мать близнецов брала на выходные их – и вся троица была вынуждена проводить все это время вместе. В не такой уж большой квартире их родителей. А когда был построен этот дом – летом они пару месяцев точно жили под одной крышей.

Дружбе это не способствовало.

– Перемирие… – прошипела Маруся, глядя на Никиту. – Как в то первое лето, когда вы неделю продержались, а потом налили мне воды в постель!

– Нам было семь лет, Марусь, – развел он руками, смеясь. – И ты за это отомстила по уши, когда ободрала всю желтую клубнику и свалила на нас.

– Как вообще можно сравнивать?!

– Конечно, никак. Потому что с тех пор желтая клубника была только для Марусеньки. Даже спустя много лет.

– Знаешь, как мы завидовали? – подал голос от мангала Макар. – Мы потом ее все равно по чуть-чуть таскали – вкуснятина такая. И все тебе, заразе!

– Кстати, следующее перемирие нарушила ты, – Никита убрал ее телефон в задний карман джинсовых шорт и развалился на скамейке, раскинув длинные руки и ноги.

– Это когда еще? – возмутилась Маруся.

– Когда нам разрешили на озеро пойти с тобой за старшую. Помнишь? Кукурузу вместе с нами воровала, костер вместе с нами жгла, а как домой пришли – все родителям вывалила.

– Это потому что вы курили! Курить плохо! Особенно в одиннадцать лет!

– Ну так чему ты удивляешься, что мы потом настучали, что ты «Лолиту» под подушкой прячешь?

– Кстати, не прятала бы – мы б и не додумались, что это запрещенка, – заметил Макар. – Сама виновата.

– Спасибо, что напомнили! – фыркнула Маруся. – Никакого перемирия, значит!

– Молодец, чо, – Никита встал со скамейки и, ловко перепрыгнув ее, вернулся обратно с деревянным столом, который устроил прямо перед ней. – Будем жрать шашлыки в состоянии войны, значит. Так даже интереснее.

Макар тут же воспользовался случаем и высыпал в миску уже готовые креветки, остро пахнущие чесноком.

А потом оба брата синхронно стащили с себя футболки, оставшись по пояс голыми и приземлились на скамейку по обе стороны от Маруси, зажав ее мощными загорелыми плечами.

9

Маруся попробовала повести плечами, чтобы освободить себе немного личного пространства, но Макар с Никитой не сдвинулись ни на сантиметр. От их загорелых тел пыхало жаром и силой молодости, да так, что она вдруг ощутила какую-то непривычную неловкость в присутствии сводных братьев.

– А раздеваться зачем? – Маруся попыталась отодвинуть их от себя, упираясь ладонями, но прикосновение к горячей коже было дико некомофртно, будто она с ними обнимается. А это как-то ненормально – с этими двумя тискаться!

– Чтобы не заляпаться соком, – хмыкнул Макар, с кривой ухмылкой наблюдавший за ее потугами. – Когда будем тебя насильно кормить.

Никита тоже хмыкнул, но комментировать не стал – он был занят чисткой креветок.

– А я? – возмутилась Маруся. – Я же в белом!

Она все-таки не удержалась и вырядилась в свой любимый сарафан – легкий и простой, открывающий плечи, но закрывающий колени. И сейчас крайне об этом жалела.

Особенно, когда Никита без труда заглянул ей в декольте – лифчик, разумеется, она не надела, модель не предполагала. Однако если пялиться сверху, не стесняясь, то ее маленькая острая грудь была вся как на ладони.

– А ты тоже сними, – предложил он весело.

– Охренел?! – взвилась Маруся, прижимая декольте ладонью.

– Ой, да что там у тебя нового? У тебя ж сиськи с двенадцати лет так и не выросли, – Никита отвел глаза и сосредоточился на креветках.

– Гений, блин! – Макар дотянулся и влепил брату подзатыльник. – Что ты несешь?

Маруся не выдержала и попыталась встать, чтобы уйти от этих идиотов.

Утром она точно уедет, наплевать, кто что скажет!

Но тяжелая ладонь Макара удержала ее, не дала даже приподняться со скамейки. А потом оба брата еще сильнее стиснули ее своими телами. Дергаться было совершенно бесполезно.

Когда они успели так вымахать и раздаться в плечах? Четыре года назад она прощалась с двумя щуплыми подростками, которые усиленно культивировали редкую поросль на щеках, гордо называя ее бородой, таскали браслеты-утяжелители на запястьях, надеясь прокачать руки, стриглись практически «под ноль», прочитав где-то, что это самая мужественная прическа и не выпускали из пальцев крепчайшие сигареты.