Мартин Борман

Лишь 23 мая человек, носивший черную повязку на левом глазу и имевший документы на имя Генриха Хицингера, оказался в британском сборном контрольном лагере 031 близ Люнебурга. «Он выглядел небольшим, болезненным, неопрятно одетым», — вспоминает начальник лагеря, капитан Том Сильвестр, который вскоре получил от Хицингера признание подлинной идентичности: Генрих Гиммлер, рейхсфюрер СС.

В течение шестнадцати дней после капитуляции Германии Гиммлер и остатки его окружения бродили к югу от Фленсбурга. Дёниц больше не хотел иметь с ним дела. На мосту близ Бремерфёрде, в 90 милях к югу от Фленсбурга, они случайно остановились на британском контрольном пункте, где проходили проверку обычные немецкие солдаты, расходившиеся по домам.

Капитан Сильвестр передал Гиммлера начальнику разведки армии Монтгомери полковнику Майклу Мэрфи для дальнейших допросов (после того как Гиммлер назвал свое настоящее имя. — Ред.). Полковник Мэрфи и военврач капитан К. Дж. Л. Уэллс начали обычный осмотр своего пленника на предмет того, не прячет ли он капсулу с ядом для себя. Гиммлер, сбривший усики а-ля Гитлер, был вынужден раздеться догола. Вдруг, когда доктор Уэллс собрался поместить пальцы в рот Гиммлера, пленник раскусил маленький черный шарик. Он торчал, вспоминал Мерфи, «в зазоре между зубами на правой стороне нижней челюсти».

Несмотря на применение промывания желудка, рвотных средств и искусственного дыхания, Гиммлер через четырнадцать минут скончался. Таким образом, тайна характера человека, который непосредственно возглавлял организацию, уничтожившую миллионы людей, больше нельзя было раскрыть дальнейшими допросами. Гиммлера похоронили в могиле, местоположение которой англичане никогда не раскрывали, как русские не раскрывали место захоронения Гитлера.

Бальдур фон Ширах являлся предшественником Аксмана в качестве лидера гитлерюгенда, перед тем как стать гаулейтером и имперским комиссаром обороны Вены. Когда Красная армия взяла город, он бежал в Швац в Тироле, отрастив бороду. Под именем Рихарда Фалька он столовался в фермерском доме и невероятным образом устроился переводчиком в одном американском подразделении. Лишь 5 июня фон Ширах добровольно раскрыл свою личность и сдался американским оккупационным войскам в Шваце.

Иоахим фон Риббентроп не опасался за свою жизнь до 14 июня. Бывший министр иностранных дел Третьего рейха, после того как Дёниц отверг его услуги, отправился на юг к Гамбургу. Под именем Райзер он попытался возродить свои старые деловые связи, которые имел в то время, когда он был виноторговцем. Он принялся прогуливаться вокруг Гамбурга, где располагалась штаб-квартира британских военных властей. На нем были темные солнцезащитные очки, черная фетровая шляпа и элегантный двубортный костюм. Бывшего министра иностранных дел арестовали только тогда, когда сын виноторговца, у которого «Райзер» пытался устроиться на работу, уведомил британские власти о подлинном его имени. При фон Риббентропе имелись письма, адресованные Монтгомери, Идену и «Винсенту» Черчиллю; капсула с цианистым калием и несколько сотен тысяч рейхсмарок.

Пусть с опозданием, все высокопоставленные нацисты наконец были либо арестованы, либо было установлено, что они мертвы. За исключением Мартина Бормана. Его местопребывание оставалось тайной. Сам Сталин сказал 26 мая Гарри Хопкинсу, эмиссару президента Рузвельта в Кремле, что, по его мнению, Борман бежал с другими нацистами из Берлина, что он жив и скрывается в подполье.

Затем появился человек, который утверждал, что видел Бормана живым. Это был Генрих Линау, шестидесятидвухлетний уроженец Фленсбурга и мелкий писатель, который содержался прежде узником концентрационного лагеря Заксенхаузен. Он сказал, что видел Бормана в лагере, когда тот совершал инспекционные визиты. Линау сообщил сотрудникам британской разведки, что снова видел Бормана 26 июля. Одетый в зеленую куртку охотника, Борман садился на железнодорожный поезд в Люнебурге. Он и Линау проехали вместе в товарном вагоне, набитом людьми, до Фленсбурга. Затем Борман исчез. Британская разведка не могла ничего предпринять по этой наводке.

31 августа радио контролируемого русскими Берлина объявило, что Борман находится «в руках союзников». Подробностей не сообщалось. 1 сентября штаб Монтгомери официально заявил, что англичане не располагают сведениями о местонахождении Бормана. «У нас его нет, — отмечалось в заявлении. — В этом не может быть сомнений, и вряд ли им располагают американцы».

На следующий день высокопоставленный офицер при штабе помощника судьи Верховного суда, главы штаба США по розыску международных военных преступников Роберта Джексона, заявил в Берлине, что «господин Джексон не знает, содержится ли Борман у русских».

Неопределенность заявления Джексона понятна. Русские заняли Берлин. Только они располагали возможностью определить, что случилось с теми, кто находился в столице во время ее падения. Но русские не сотрудничали с их союзниками и не разглашали добытой информации, что являлось одном из первых зловещих признаков начала холодной войны.