Мартин Борман

В серебристом лунном свете Маклин разглядел хорошо сложенного мужчину, за сорок, смуглого, с густыми бровями, одетого в серую полевую униформу из дорогого материала и отличные летные сапоги. По его возрасту, дорогой одежде и явному отсутствию всякого сопротивления, фермер понял, что парашютист был не простым летчиком люфтваффе. Когда Маклин спросил его, немецкий ли он летчик, он медленно, по-английски, ответил: «Да. Я немец. Меня зовут капитан Альфред Хорн. Я хочу пройти в Дангейвел Хаус. У меня есть важное сообщение для герцога Гамильтона».

Когда капитан Хорн был доставлен к герцогу и была установлена его подлинная личность, об этом сразу же известили Уинстона Черчилля. «Я думал, это выдумка», — писал позднее премьер-министр.

Парашютистом средних лет оказался рейхсминистр без портфеля, член совета министров по обороне рейха, член тайного совета и заместитель фюрера третьего рейха Рудольф Гесс. Он прилетел из Германии предложить Великобритании мир, совершив миссию, охарактеризованную Черчиллем как «совершенно преданный и неистовый подвиг сумасшедшей благосклонности».

Новость о том, что сделал заместитель фюрера, как написал доктор Пауль Шмидт, переводчик Гитлера, «произвела в Бергхофе впечатление разорвавшейся бомбы». Вначале фюреру сообщили о ней в той манере, которая соответствовала причудливому характеру всего эпизода.

Незадолго до своего отлета из Аугсбурга приблизительно в шесть часов пополудни, в субботу 10 мая, Гесс написал письмо и передал его одному из своих адъютантов, капитану Карлгейнцу Пинчу. Пинч, следуя инструкция Гесса, должен был выехать из Аугсбурга в Бергхоф на его личном поезде и вручить письмо фюреру лично, что Пинч и сделал на следующий день.

Подождав, пока фюрер закончит несколько назначенных встреч, Пинч был принят Гитлером в его кабинете, большой, отделанной светлым деревом, комнате с полом из красного мрамора и большими окнами, из которых открывался захватывающий вид на покрытые снегом вершины гор. Мирная атмосфера кабинета нарушилась, когда Гитлер прочитал письмо, в котором излагался длинный, бессвязный отчет о целях полета Гесса в Англию. Потрясенный, фюрер немедленно послал за Герингом, фон Риббентропом, Борманом и Кейтелем, чтобы выяснить, как такое могло случиться и что теперь делать.

«Гитлер вместе со мной ходил взад и вперед по своему огромному кабинету, — вспоминал позднее Кейтель, — и говорил, хватаясь рукой за голову: «У Гесса психическое расстройство. У него некая разновидность умственного расстройства, это я могу видеть из письма, которое он написал мне». Гитлер также сказал: «Из того, что он написал мне в письме, я не могу узнать Гесса. Это другой человек. С ним точно что-то произошло»».

Так как из Британии не было никаких известий о пребывании там Гесса, Гитлер, по словам Кейтеля, постоянно спрашивал Геринга: «Он мог долететь туда? Хватило ли ему бензина преодолеть расстояние между континентом и Англией? Геринг, как там это дело? Мог ли он проделать это на самолете такого типа?» Главнокомандующий люфтваффе, уже знающий о том, что Гесс поставил на свой «Мессершмитт-110» два дополнительных топливных бака, убеждал, что заместитель фюрера не мог добраться до Шотландии, и вероятно, потерпел аварию над Северным морем.

Гитлер распорядился, чтобы Гесса застрелили или поместили в клинику для душевнобольных, если он возвратится в Германию. Когда началось интенсивное расследование по делу перелета Гесса, Мартин Борман приказал двум капитанам личной охраны Гитлера взять под арест несчастного капитана Карлгейнца Пинча.

Было установлено, что Гесс проделал около тридцати тренировочных полетов из Аугсбурга. В двух случаях он фактически попытался полететь в Шотландию, но был вынужден возвратиться, один раз по технической причине из возникшей неисправности в самолете, в другой раз из-за плохой погоды. Возник вопрос, как он смог добыть сведения по управлению специально оснащенным «ME-110» у его разработчика, доктора Мессершмитта, и изготовить хитроумные устройства, чтобы вылететь с аэродрома Мессершмитта, не обнаружив своих настоящих намерений.

«Я помню, это был вопрос, который сразу же захватил Гитлера, — свидетельствовал позднее фельдмаршал Кейтель, — и я был совершенно уверен, что Гитлер сразу же отдал приказ взять профессора Мессершмитта под арест. С другой стороны, Гесс имел свободный доступ на все авиазаводы, экспериментальные и тренировочные аэродромы; да и сам он был опытным летчиком, и мне точно известно, мог абсолютно свободно ходить повсюду. Мессершмитт никоим образом не мог знать и даже предполагать о намерениях Гесса. Было совершенно точно установлено, что и его жена, госпожа Гесс, тоже ничего не знала».