Марта с черепами

Ведущий первый начал хлопать, к нему присоединились зрители, и под аплодисменты гимназисты подошли к старикам и вручили каждому по диску. На коленях у ветеранов уже высились горы подарков – цветы в горшочках, книги и хрустальные вазочки.

– А что, надо было ветеранам что-то дарить?! – громким шепотом спросил Денис.

Я пожала плечами.

– У нас ничего нет, – испугалась Лусинэ.

– Не ссы, мы просто что-нибудь им скажем, – сказала я.

– Ты скажешь, – хмыкнул Денис.

– Все трое скажем, как договаривались.

Гимназисты оттанцевали свое под Штрауса и принимали овации. Вальсировали они хорошо, ничего не скажешь. Да и многие другие тоже – наверняка с пяти лет занимались бальными танцами. Такой любительский уровень, как у нас с Денисом, я увидела пока что только у двух пар. Но мы рассчитывали покорить всех не техникой танца, а непредсказуемостью сюжета.

– Следующие наши участники – трио «Д. Л. М.»! – объявил ведущий. – Вы не ослышались – не пара, а трио, и приготовили они что-то совершенно… э-э… потрясающее, как сказала мне их учительница музыки Рита Георгиевна. Итак, попросим!

Зазвучали аплодисменты, мы с Денисом и Лусинэ вышли на паркет, но не прошли сразу в центр зала, как другие конкурсанты, а направились к ведущему, и Лусинэ попросила у него микрофон. Тот в замешательстве протянул его ей.

– Здравствуйте, – проговорила Лусинэ в микрофон и в испуге отпрянула, услышав свой усиленный динамиками голос.

Рита Георгиевна, стоявшая у стены напротив, ободряюще помахала рукой.

– Прежде чем начать, мы скажем несколько слов, – настороженно скосив глаза на микрофон в своей руке, продолжила Лусинэ. – Спасибо тем, кто нам помогал, – Рите Георгиевне, Ирине Дмитриевне…

И Дэ, прислонившаяся к стене рядом с Ритой Георгиевной, благодарно закивала.

– …и всей нашей школе – всем ее ученикам и сотрудникам.

Лусинэ обвела их всех взглядом – младших и старших.

– И нашим родителям, братья и сестрам, – добавила она, вызвав бурю ликования в рядах своих белобрысых родственников, и передала микрофон Денису.

– Уважаемые в-ветераны, – запнувшись, начал он, – вы все, кто пошел на войну и воевал там много лет. Мы не можем представить, что вам пришлось увидеть и испытать. И я не знаю, что бы я делал, окажись я, как вы, там.

Денис умолк, отчаянно округлив глаза, и я уже решила, что пора забирать у него микрофон, но тут он глубоко вздохнул и договорил:

– Не сердитесь, что мы иногда ведем себя как болваны. Просто мы не знаем того, что знаете вы. Спасибо вам. Мы вас любим.

И он с размаху пихнул микрофон мне. В зале висела пугающая тишина. Потом один из стариков, пятнистый и лысый, приподнял большую корявую руку и сказал Денису сиплым голосом:

– Спасибо!

Ведущий, сбросив оцепенение, захлопал, за ним растерянно повторили другие. Я поднесла микрофон к губам.

– И еще мы хотим сказать спасибо директору этой библиотеки Лидии Ивановне, она лучшая! Посвящаем свое выступление нашей подруге Нике, которая не смогла прийти, потому что лежит в больнице. Ника, выздоравливай!

И я показала пальцами знак победы, повернувшись к Рыжему, который снимал нас на телефон, чтобы потом отправить видео Нике. Рыжий ухмыльнулся и показал мне козу – значит, пока что все круто.

– Начинаем! – крикнула в микрофон Лусинэ, сняла с головы цилиндр и ловко вынула из него телефон.

На ходу водрузив цилиндр обратно на макушку, она быстро прошла к музыкальному центру. Там она переключила провода, подсоединив колонки к телефону, и запустила трек, который нам помогла записать Рита Георгиевна.

Я вручила микрофон ведущему, который еще не опомнился после нашей речи, и мы с Денисом вышли на середину зала. Зазвучали первые такты, мы одновременно сбросили обувь – я скинула туфли, которые мне пришлось одолжить у мамы, и они мне немилосердно жали, а он стянул свои кеды. Оставшись босиком, мы шагнули друг к другу, соединили руки и начали кружиться. Я старалась не смотреть на зрителей, но иногда они все же попадали в поле моего зрения, и мне казалось, что все они, кроме разве что ветеранов, сидят с разинутыми ртами. Денис улыбался мне с таким видом, будто хотел сказать, что пропади оно все пропадом, мы сегодня адски зажжем и нечеловечески круто станцуем на радость всем, кто захочет порадоваться.

Рита Георгиевна, которая оказалась монстром сведения, записала нам «До мажор» Сергея Курёхина вперемежку с сиртаки, Майклом Джексоном, «Гражданской обороной», Бейонсе (по просьбе Лус, конечно же), «Битлз», Высоцким, японским панк-роком, немецким хип-хопом и черт знает чем еще. «До мажор» оставался лейтмотивом, другие треки появлялись, вплетались в него, мерцали и гасли, словно их передавали безымянные радиостанции, – так бывает, когда крутишь ручку приемника, пытаясь настроить волну, и ловишь несколько сразу. От иных песен осталась лишь строчка, от других – две. С ритмом была полная неразбериха, и Денис считал вслух «раз-два-три» и вел меня. Это было исключительно дико – и ни на что не похоже, вот уж точно. В какой-то момент у меня на поясе лопнули нитки, и черепа разлетелись со стуком по всему залу и покатились под ноги зрителям.