Марсианское диво

Алекс Батлер прошелся взглядом по цветным фотографиям: пестрые попугаи, солнечные цапли, распахнувшие крылья, туканы с огромными клювами, голубые бабочки, изъеденные временем дворцы, окруженные пальмами и кактусовыми изгородями, хижины на сваях на фоне речного простора – и бросил рекламный проспект на столик гостиничного номера. Был поздний вечер, но на улице по-прежнему веселились разгоряченные кашасой* туристы. Алекс только что принял душ и устроился в кресле, раздумывая, как завершить насыщенный день. Традиционно – телевизором? На стене возле телевизора висел красочный постер. Театро Амазонас – здание оперы, символ Манауса. Он вместе с Ником и Джейн побывал там в первый же день прилета в столицу штата Амазонас. Этому разукрашенному фресками мраморному дворцу было больше сотни лет, его заказали в Англии и доставили в Манаус по частям. * Бразильский крепкий алкогольный напиток из сахарного тростника. (Прим. авт.)

И не только там они успели побывать. Устроились в отеле – и пошли бродить по тихим тенистым улицам, благо столбик термометра не дотягивал и до двадцати пяти. Накупили всякой экзотической мелочи в лавках и прямо в сквериках, у ремесленников-кустарей, полюбовались на отделанные голубой керамикой дома, забрели в порт… А потом, прибившись к экскурсионной группе, отправились к месту под названием «слияние рек» – там Риу-Негру впадает в Солимоеш, порождая собственно Амазонку. Два потока параллельно уходили вдаль, не смешиваясь друг с другом, – черные, похожие на шипучую кока-колу воды Риу-Негру и мутно-желтые, густые, как кофе с молоком, воды реки Солимоеш. Зрелище было захватывающее…

А местная кухня! Алекс не считал себя гурманом, но не смог устоять перед соблазнительными запахами, витавшими вокруг ресторанов. Хотелось попробовать сразу все местные яства, и они добросовестно этим занимались, проверяя на выносливость собственные желудки. Ну разве можно было не отведать национальное бразильское блюдо фейжоаду – ассорти из фасоли, мяса, специй, муки маниоки с приправой из капусты, ломтиков апельсинов, риса и соуса из перца? К фейжоаде полагался национальный же напиток кайпиринья – Алекс от него отказался, Джейн ограничилась двумя-тремя маленькими глотками, зато преобразившийся по прибытии в Манаус, чуть ли не постоянно блаженно щурившийся Ник (вероятно, свою роль в этой перемене настроения сыграло солидное финансовое вливание Алекса) с удовольствием поглощал эту смесь тростниковой водки, лимона и сахара. Как можно было устоять перед гуасадо де тартаруга – тушеной черепахой? Только безнадежный язвенник мог пройти мимо шураско – бразильского шашлыка из говядины, однако никто из их троицы язвой не страдал. В прибрежном ресторане им прямо сказали, что они проживут жизнь напрасно, если не вкусят «корову в трясине» – и они вкусили очередной шедевр местной кухни: говяжью грудинку в бульоне из маниоки, заели ее итапоа – крабовым пудингом, сдобрили мармеладом из гуавы с сыром и муссом из маракуйи. И, конечно же, запили кофе, приятнейшим, с кислинкой и привкусом пряностей неповторимым бразильским кофе «Суль де Минас», что выращивается в штате Минас-Жерайс на восьмисотметровой высоте над уровнем моря. Быть в Бразилии и не пить кофе – это все равно что добровольно отказываться от водки в далекой России или от риса в Китае…

Это Лукуллово пиршество, этот безудержный бразильский карнавал, эти лихие самба и капуэйра желудков закончился тем, что Джейн пришлось глотать таблетки, а Алекс всю первую ночь в Манаусе не вылезал из туалета – в то время как Ник чувствовал себя превосходно, допоздна заливая в себя легкое белое вино.

На второй день Алекс был уже осмотрительнее и решительно отказался от очередного умопомрачительного блюда такака но тукупи – смеси пасты и муки маниоки с соусом, высушенными креветками и растением джамбо. Пол Доусон пока не давал о себе знать, и они отправились в одну из многочисленных поусад – поселений для туристов, – расположенных в окрестностях Манауса, прямо в джунглях, где можно было провести ночь, послушать на рассвете звуки просыпающегося леса и побродить там с проводником, разглядывая этот удивительный мир, позволявший представить то, что будет на Земле, когда наконец полностью выдохнется и канет в небытие человечество…