«Всматриваясь в лица членов Президиума ЦК я сделал следующие выводы о их теперешнем отношении к Сталину. Молотов был серьезен и задумчив и, видно, с тревогой переживал события. Ворошилов выглядел явно растерянным… Маленков, Хрущев, Берия и Булганин были в приподнятом настроении…
Берия сидел рядом с Булганиным и заметно старался придать своему лицу доброжелательное выражение. При внимательном наблюдении, хотя его глаза и были прикрыты пенсне, все же в них можно было рассмотреть хищность, холодность и жестокость, всем своим видом и развязностью он старался подчеркнуть и дать понять — хватит, мол, сталинских порядков, натерпелись при Сталине, теперь у нас все будет по—иному. Я хорошо знал Берия, видел его хитрое угодничество Сталину и готовность убрать в любую минуту всех тех, кто был неугоден Сталину, а теперь он корчил из себя настоящего большевика—ленинца, противно было смотреть на этот маскарад. Булганин, как всегда, был на высоте подхалимства и приспособленчества, то он подойдет к одному, то к другому, одному слащаво улыбается, другому крепко руку пожмет, Хрущеву он то и дело бросал реплики «Правильно, Никита Сергеевич», «Правильно, это давно следовало провести в жизнь».
Пленум принял все предложения, доложенные Хрущевым от имени Президиума. И утвердил его первым секретарем ЦК КПСС.
Далее продолжение рассказа Жукова:
«Я уже не вернулся в Свердловск и немедленно приступил к исполнению своих обязанностей. Перед вступлением в должность у меня состоялся большой разговор с Булганиным. Он начал с того, что в прошлом у нас не все было гладко, но в этом он лично, якобы, не был виноват. На прошлом надо поставить крест и начать работать на хороших дружеских началах, этого требуют интересы обороны страны и что, якобы, он первый предложил мою кандидатуру. Я сказал Булганину: «Вы, Николай Александрович, сделали много неприятностей для меня, подставляя под удары Сталина, но я в интересах дела хочу все это предать забвению и, если вы хотите искренне, дружно работать, давайте забудем о прошлых неприятностях…
Первое время после смерти Сталина между Хрущевым, Маленковым и Берия была особенно крепкая дружба. В Президиуме ЦК и во всей жизни государства эти три человека играли важную роль».
Но вскоре стала поступать тайная информация и Хрущеву, и Маленкову; у каждого, кроме обычных кегебевских «стукачей» были еще и личные информаторы, постоянная внутренняя борьба за власть, подсиживания и нашептывания вынуждали руководителей «держать ухо востро» и всеми способами присматривать за соратниками.
Маленков узнает, что Берия выдвинул его на пост предсовмина, считая его безвольным человеком, он будет послушным слугой Берия, потому что боится его. Ну, а если не будет послушным, эту безвольную «маланью» можно будет без труда убрать.