Маршал Жуков. Опала

10 февраля 1946 года А. М. Новикова избрали депутатом Верховного Совета СССР, а в ночь на 23 апреля 1946 года Главный маршал авиации, дважды Герой Советского Союза и вновь избранный депутат А. А. Новиков был арестован. Незадолго перед этим были арестованы министр авиационной промышленности А. И. Шахурин, из руководства ВВС — генералы Репин, Селезнев и три ответственных работника ЦК: Шиманов, Будников, Григорьян.

В Главной военной прокуратуре СССР (в 1992 г.) я ознакомился с материалами дела по обвинению этой «группы крупных вредителей».

Суть обвинения: руководство министерства авиационной промышленности якобы выпускало партии недоброкачественных самолетов, а руководство ВВС принимало их, направляло на укомплектование авиационных частей, что нередко приводило к авариям и даже гибели летного состава.

Я разыскал и побеседовал с единственным оставшимся сегодня в живых обвиняемым по этому делу генерал—лейтенантом Селезневым Николаем Павловичем, он был начальником Главного управления заказов вооружения ВВС.

Он уже не молод, ему восемьдесят шестой год (в 1992 году).

После отбытия по приговору пяти лет, еще год держали в тюрьме без всяких на то оснований. В течение пяти лет он находился в застенках Лубянки! Даже в лагерь не отправляли.

Не буду приводить содержание всей нашей беседы, это требует отдельного изложения. Главное, что я уяснил: обвинение во вредительстве было абсолютно надуманным.

— Война есть война! Тут не до тонкой отделки, главное наличие боевых качеств, — сказал Селезнев. — Каждый раз я, как ответственный за приемку, фиксировал все заводские недостатки. Но тот же Верховный Главнокомандующий Сталин, и особенно курировавший авиационное производство Маленков — гнал нас в хвост и в гриву, требуя не мелочиться и не задерживать поставку самолетов фронту. Кстати, зафиксированное за время войны количество аварий по техническим причинам является меньше допустимой «нормы» поломок за такой длительный срок, да еще в условиях торопливого производства в военное время. Нас надо было поощрять, а не наказывать за такие показатели!..

После беседы с Селезневым, я убедился: в этом деле министр Госбезопасности Абакумов осуществлял определенную «сверхзадачу», поставленную лично Сталиным. Об этом сказал сам Абакумов, когда дошла очередь до него, и он оказался в одной из камер той же Лубянки. Да и в сохранившихся докладах об арестах и ходе следствия, написанных им, когда он был министром Госбезопасности, Абакумов писал на имя Сталина такие слова: «По Вашему личному указанию…»

А теперь обратимся к жизни маршала Жукова, пока еще не подозревающего о надвигающейся опасности. О новых, не свойственных ему делах, политических и дипломатических, читателям известно из предыдущих глав.

Занимаясь всем этим, Жуков помнил о необходимости обобщить огромный опыт минувшей войны, дабы использовать его в боевой подготовке войск. Война закончена, однако поступило очень много тревожных сведений о том, что недавние союзники обеспокоены мощью победившей советской страны и замышляют свои далеко недружественные акции. Появилась атомная бомба и сила ее порождала головокружительные агрессивные планы на будущее у некоторых западных стратегов.

В ноябре 1945 года Жуков провел военно—научную конференцию, в которой участвовали не только военачальники группы войск, но и представители Генштаба и академий.

В общем, забот у маршала было много. А в Москве тем временем Сталин плел сложную и далеко идущую интригу.

В мае 1965 года полковник Светлишин посетил маршала Жукова по поручению редакции «Военно—исторического журнала». Вот что рассказал ему Жуков (я беру из статьи Светлишина цитаты, касающиеся нашей темы).