Маршал Жуков

Затем, после некоторой паузы, Сталин сказал о том, что Гесс перелетел в Англию, несомненно, для сговора с Черчиллем, и если он добился каких-то гарантий со стороны англичан, то те не откроют второго фронта на Западе, чем развяжут Гитлеру руки для действий на Востоке. Но если даже такой сговор и состоялся, все равно найдутся у нас и другие союзники на Западе. Англия – это еще не все. И потом, опять помолчав, Сталин сказал: нелегко нам придется, очень нелегко, но выстоять надо, другого выхода у нас нет.

Молотов сказал, что свое выступление он подготовил здесь же, в кабинете Сталина, причем в подготовке его участвовали и другие члены Политбюро и Сталин вставил несколько фраз. Молотов же формулировал окончательный текст с учетом этих отдельных замечаний и того, что Сталин говорил перед этим, прохаживаясь по кабинету.

В этом первом официальном выступлении Советского правительства прозвучали слова, которые стали своеобразным девизом всей Великой Отечественной войны: «Наше дело правое. Враг будет разбит. Победа будет за нами».

Молотов еще вспомнил:

– После моего выступления по радио, когда я вернулся в кабинет Сталина, он сказал: вот видишь, как хорошо получилось, правильно, что выступал сегодня ты. Я звонил сейчас командующим фронтами, они не знают даже точной обстановки, поэтому мне просто нельзя было сегодня выступать, будет еще время и повод, и мне придется выступать не раз. А эти наши командующие, там, впереди, видно, растерялись… Просто удивительно, что такие крупные военачальники – и вдруг растерялись, не знают, что им делать. У них есть свои определенные обязанности, и они должны их выполнять, не дожидаясь каких-то наших распоряжений. Даже если бы не было никаких наших директив, все равно они должны были бы сами отражать врага, на то они и армия.

Около полудня 22 июня Жукову позвонил Сталин:

– Наши командующие фронтами не имеют достаточного опыта в руководстве боевыми действиями войск и, видимо, несколько растерялись. Политбюро решило послать вас на Юго-Западный фронт в качестве представителя Ставки Главного Командования. На Западный фронт пошлем Шапошникова и Кулика. Я их вызывал к себе и дал соответствующие указания. Вам надо вылетать немедленно в Киев и оттуда вместе с Хрущевым выехать в штаб фронта в Тернополь.

Жуков был обескуражен таким неожиданным приказом, он как начальник Генерального штаба был, как ему казалось, необходим сейчас здесь, в центре руководства боевыми действиями всех армий, и вдруг такое неожиданное распоряжение! Он спросил:

– А кто же будет осуществлять руководство Генеральным штабом в такой сложной обстановке?

Сталин ответил:

– Оставьте за себя Ватутина. – И несколько раздраженно добавил: – Не теряйте времени, мы тут как-нибудь обойдемся.

Жуков действительно не терял времени и, даже не заехав домой, а только позвонив по телефону, через 40 минут был в воздухе, и к исходу первого дня войны, 22 июня, был уже в Киеве, где встретился с секретарем ЦК Украины Н.С. Хрущевым.

Поздоровавшись с Жуковым, Хрущев сказал:

– Дальше лететь на самолете нельзя, немецкие летчики гоняются за каждым нашим самолетом. Надо ехать на машинах.

В этот же день поздно вечером Хрущев и Жуков добрались до командного пункта Юго-Западного фронта генерал-полковника М.П. Кирпоноса…

Так начался и так завершился этот роковой день 22 июня 1941 года для высшего военного и политического руководства нашей страны.

Первые бои

В первые дни Великой Отечественной войны руководство советской страны, как уже говорилось, не владело ситуацией, командование Красной Армии не всегда знало обстановку и не держало в руках управление армиями. В этом отношении поход гитлеровской армии на Восток, когда начинался, был похож на молниеносные удары в Западной Европе, где руководство стран, парализованное внезапным и мощным ударом, оказывалось не в состоянии организовать отпор, хотя располагало силами, порой достаточными для довольно длительного сопротивления, как, например, во Франции.

И вот на советской земле вроде бы повторялся такой же шок у руководства страны из-за отсутствия связи, информации, нарушения управления войсками. Но вдруг обнаружилась какая-то сила, которая не позволила полностью рухнуть нашей обороне и не дала возможности гитлеровцам беспрепятственно двигаться в глубь страны. Что же это была за сила? Кто же сдерживал гитлеровские армии?