Маршал Советского Союза. Глубокая операция «попаданца»

Во-первых, это плавное превращение "теплых мест" партийной номенклатуры в так называемые "собачьи места", как поговаривают на флоте про должность первого помощника. Прежде всего за счет сокращения льгот и повышения личной ответственности за выполняемую работу. Да и вообще – личная, персональная ответственность прошла лейтмотивом через весь блок дополнений и изменений от рядовых колхозников до наркомов.

Во-вторых, фактически был закреплен курс на аккуратную чистку партии от зарвавшихся элементов и случайных людей. То есть, возвращался ленинский курс на создание небольшой, но хорошо сплоченной партии. Иными словами, курс на противодействие "Большому Террору", начатый Сталиным и Берией еще в 1936 году, получил новое дыхание. Чистить ряды были нужно, но аккуратно, умно, с буквально хирургической осторожностью. Чтобы не навредить.

В-третьих, это провозглашение курса на создание крепкого социалистического государства, как единственно возможной цели при имеющемся уровне развития производительных сил. Коммунизм несомненно оставался целью развития общества, но его достижение в обозримом будущем было признано невозможным, а потому, раз партия вынужденно остается в рамках товарно-денежной формации, то нужно было развивать и укреплять ее главный атрибут – государство. Причем не просто, а с выносом в первоочередную партийную цель. В то время как научно-технический прогресс и экономическое развития ставились самыми главными задачами уже для государства. И, соответственно, менялся подход в одном очень важном деле. Дело в том, что с 1928 года в СССР установилась дурная практика, в которой стремились не приспособить все лучшее, что есть в мире под нужды Советского Союза, а объявлять советское тем "самым лучшим". Не очень разумный шаг. Ведь элементарное сравнение с мировыми образцами далеко не всегда было в пользу отечественных решений, из-за чего, кстати, и возник тот самый пресловутый "железный занавес".

Чтобы не сравнивали. По итогам XVIII съезда решили, что нужно поступать иначе и брать на вооружение все лучшее, что есть в мире. Взяли курс, так сказать, на строительство государства по лучшим мировым и историческим образцам с аналогичным подходом в науке и технике. Иными словами – закрепили и узаконили ту практику, что имела место в начале тридцатых годов, официально признав, что "мы не самые умные" и "мы должны учиться у тех, у кого получается лучше, пусть даже это наши враги". То есть, поставили практику выше идеологии.

Безусловно, мир ждала Большая война, которую нельзя было избежать, но он стал другим. И в нем у Советской России появлялся шанс не только победить, но и выжить.