Маршал Шапошников. Военный советник вождя

Перед нашими глазами развернулось поле битвы. В каких только позах не лежали убитые! Почти при выходе на центральную площадь города нашли подожженный австрийцами дом, в кото-

ром лежали сильно обгорелые трупы офицеров и солдат. Пожар потушили не скоро. Уже собранные у костелов лежали трупы командира полка, всех батальонных командиров, большей части ротных командиров. Спокойно, с открытыми глазами лежал мужественный командир 72-го пехотного полка. Вперемешку с трупами русских лежали и убитые австрийцы. Больницы, костелы города были переполнены не менее 1500 австрийских и русских раненых. В поспешном бегстве австрийцы не только не оставили врачей и медицинского персонала, но даже реквизировали в аптеках города весь перевязочный материал. Для перевязки раненых были срочно отправлены все врачи 8-й и 14-й кавалерийских дивизий.

Как позже выяснилось, 31 августа 4 батальона 72-го пехотного полка и пограничников атаковали 17 батальонов австрийцев. Внезапность удара и паника противника принесли бы нам решительную победу, если бы усилия пехоты были поддержаны огнем артиллерии, а также дополнительными частями русской армии, стоявшей на фланге. Но все-таки окончательный успех был на нашей стороне. Галицийская битва завершилась».

14-я кавалерийская дивизия действовала осмотрительно, ее потери были невелики, а поставленные руководством фронта задачи выполнялись. Многие ее офицеры и рядовые были награждены. Борис Михайлович получил ордена Владимира 4-й степени, Анны 4-й и 3-й степеней, Станислава 3-й степени — все с мечами и бантами. «Относительно знания войны, — писал он, — я как-то почувствовал себя крепче на ногах, появилась уверенность в действиях, о чем раньше знал только теоретически, выработались навыки оперативной штабной работы. Говоря по-кавалерийски, я почувствовал себя крепко сидящим в седле!»

В КАВАЛЕРИЙСКОЙ ЗАВЕСЕ

Генерала Новикова повысили, назначив командиром 1-го кавалерийского корпуса; Дрейер стал у него начальником штаба. Тем временем из Петербурга вернулся прежний дивизионный начальник штаба Вестфален, избавив Шапошникова от необходимости занять эту должность. Бориса Михайловича больше устраивал пост старшего адъютанта Генштаба, т.е. начальника оперативной части. Ему нравилось разрабатывать боевые операции и участвовать в них, не занимаясь хозяйственными делами.

9?,

По его мнению, своими военными успехами Новиков был обязан везением: ему досталась отлично подготовленная дивизия генерала Орановского. Она была приучена во время учений к конному и пешему бою, успешно чередуя их. За полтора месяца войны из общего состава в 5200 человек дивизия потеряла убитыми 32 солдата, а ранеными 7 офицеров и 130 солдат.

Вестфален, по старинке, не приветствовал ведение боя кавалерией в пешем строю. Еще не участвуя в войне, он плохо понимал, что теперь огневая мощь пехоты сильно возросла. Ему по нраву были лихие конные атаки бригадой, а то и всей дивизией. (Летом 1915 года он, временно командуя бригадой, повел ее в кавалерийскую атаку и погубил почти целиком, погиб и сам.)

Задачи 1-го корпуса, в который входила 14-я кавалерийская дивизия, состояли в том, чтобы очистить левобережье Вислы от австрийцев, разведать их положение на участке фронта Ченстохов— Краков и ударить по австрийским тылам. Для переправы через реку корпусу придали понтонный батальон.

Перейдя на левый берег Вислы, дивизия стала продвигаться на запад. Поданным разведки и показаниям пленных солдат и вахмистров, было установлено, что недалеко находится целый немецкий корпус. Утром 14 сентября с наблюдательного пункта увидели двигающуюся по шоссе из города Енджеюва на восток дивизионную конницу немцев. Следом шла пехотная застава, за которой показался и авангард. Бокового охранения у них не было.

Решено было подготовиться к их встрече. Спешились и залегли драгуны, были расставлены пулеметы, артиллерия заняла боевые позиции. Когда авангард противника вытянулся вдоль шоссе, по немцам ударили плотным огнем. Батарея с расстояния полутора километров била шрапнелью по пехоте. У немцев началась паника: конница, бросая пики, помчалась врассыпную; пехота, бросив пушки, побежала назад. Слишком неожиданным в утренней летней тишине был этот ошеломляющий удар.

Но вскоре ситуация резко изменилась: не менее двух немецких батарей открыли огонь по нашим артиллеристам, а пехота, оправившись, пошла в контратаку. Нужно было срочно отводить назад свои части, спасая батарею. Отступление продолжалось весь день.

«Наступила ночь, — вспоминал Борис Михайлович. — Отдыхать мне не пришлось: работал над подготовкой нового приказа о дальнейших действиях дивизии.

Так прошел бой нашей кавалерийской дивизии под Енджеювом 14 сентября. За этот день немецкая пехота продвинулась вперед лишь

93

на 15 километров, а потеряла не менее 800 человек убитыми и ранеными. Наши потери — 64 человека. Личному составу 14-й кавалерийской дивизии командующий Юго-Западным фронтом генерал Иванов объявил благодарность».