Маршал авиации

День был как по заказу, тихий и теплый, Северовы по набережной дошли до Карповки и походили по Ботаническому саду, затем, пройдя через Калининский сад, вернулись домой. Рекс чинно ходил у левой ноги хозяина, косился на прохожих, подошедшим поближе показывал зубы. Хотя Олег больше бывал в разъездах, да и будучи в Ленинграде нечасто гулял с женой по улицам, его узнавали, подходили поздороваться, поздравляли с новым званием и наградами. Приказ об увольнении гвардии лейтенанта Северовой в запас пришел в последний день ее пребывания в Венесуэле, поэтому молодая женщина давно убрала форму в шкаф. На прогулку Настя надела модный темно-синий костюм – короткий приталенный жакет с укороченным рукавом и узкую юбку выше колена. На ногах у нее были изящные черные туфли на средней высоты каблуке, на руках длинные перчатки. С летчицей тоже здоровались, в основном молодые люди. Встретили Северовы одногруппницу Насти Софью. После рождения Мишки она часто заходила, приносила конспекты, помогала выполнять задания. Девушка стала выглядеть намного лучше, на нее уже стали обращать свое внимание парни, вот и сейчас она прохаживалась под ручку с молодым человеком.

Воскресный день пролетел быстро, на следующий день новоиспеченный маршал с головой ушел в работу, проблем, требующих его вмешательства как заместителя наркома обороны, хватало. В начале октября его вызвал Сталин. Взятая за основу записка об альтернативном пути развития стран Западной Европы вне СЭВ превратилась в серьезный труд, большой вклад в который внес нарком финансов Алексей Николаевич Косыгин. Он был выдающимся экономистом, человеком эрудированным и имеющим богатый практический опыт решения сложнейших хозяйственно-экономических задач. Северов любил с ним работать, они прекрасно ладили и хорошо понимали друг друга. Олег дал документу высокую оценку, после чего его направили в страны – члены СЭВ для изучения. Ведущие экономисты Евразийского союза заинтересовались представленным прогнозом, развернулась очень живая дискуссия, в итоге все согласились с тем, что нынешний путь развития если не оптимален, то близок к нему. Но это было не главное, зачем пришлось ехать в Москву. После неудавшейся попытки переворота Верховный решил создать новый орган управления государством. Команда, которая собиралась при Сталине и которая должна была оказать поддержку Рокоссовскому после ухода Иосифа Виссарионовича, никакого официального статуса не имела. В СССР имелась и законодательная, и исполнительная ветви власти, люди, входившие в эту команду, в большей степени относились к различным наркоматам, хотя большинство являлись и депутатами Верховного Совета СССР. Был создан Высший Государственный Совет СССР, который был назван органом, координирующим (и контролирующим) все ветви власти. Главой стал, естественно, Сталин, заместителем – Рокоссовский. Остальные, в том числе Северов, членами Совета. Поскольку все они являлись либо известными военачальниками, либо не менее заслуженными руководителями, сыгравшими заметную роль в недавней войне, авторитет нового органа был чрезвычайно высок. Кроме того, наркоматы были преобразованы в министерства, Северов стал заместителем министра обороны.

Второй вопрос, который интересовал Сталина, был связан с руководителями, которые не поддержали заговорщиков, но и противодействовать им не стали, заняли выжидательную позицию. Со своих постов они были смещены, но вот что с ними делать дальше? Поскольку присутствующие переглядывались, но ничего конкретного не предлагали, Северов предложил занять их делом, которым они сами с интересом занимались. Маленков выступал за борьбу с привилегиями чиновников, развитие легкой и пищевой промышленности, налоговые послабления жителям села. Каганович работал над изменениями в пенсионном законодательстве, еврейским вопросом. Ворошилов возглавил комиссию по подготовке масштабного труда по истории Великой Отечественной войны, мысль о его написании пришла в пятую годовщину Победы. Вот и пусть потрудятся. Остальные поддержали, только Жуков некоторое время раздумывал. Сталин неожиданно легко согласился, но добавил, что населенные пункты, названные в честь того же Ворошилова или Кагановича, надо переименовать.

– Есть мнение, что Ворошиловград надо не просто переименовать, а увековечить имя более достойного военачальника и политика, маршала Северова.

Вновь воцарилась тишина, от практики раздачи городам и весям имен здравствующих государственных деятелей в СССР уже отошли, чему Олег был только рад. И вдруг такое!

– Товарищ Сталин, я считаю это в корне неправильным! Если потомки лет через сто посчитают кого-либо из нас достойным увековечения, то пусть переименовывают, но при жизни этого делать нельзя!

Верховный неожиданно хитро улыбнулся, и летчик понял, что это была очередная шутка, но со смыслом.