Марш Турецкого

Опустив девушку, он вскинул автомат и прижался к холодной стене тоннеля. Не прошло и минуты, как внутрь ударил яркий луч фонаря. Турецкий резко нажал на курок и выпустил оглушительную автоматную очередь. В ответ полоснули сразу несколько яростных очередей. Пули, с искрами рикошетя от стен, тотчас наполнили узкий тоннель пронзительным воем. Горьковато запахло порохом. Одновременно раздался испуганный крик Риты.

- Что с тобой? бросился к ней прокурор. Ты ранена?!

- Нет, захлебываясь слезами, отозвалась девушка. Я… Я боюсь, Саша!

- В угол! крикнул ей Турецкий. Прячься в угол!

Между тем стены тоннеля осветил дымный луч света. Похоже, началась атака. Турецкий наугад полоснул из-за угла длинной очередью. Явно не ожидая такого отпора, атакующие поспешили отойти. А вскоре снова загремели взрывы. Убежище беглецов начали забрасывать гранатами. К счастью, форма тоннеля была такова, что ни одна из них просто не могла залететь в тупик, где скрывались Турецкий и Рита.

Стихло все так же неожиданно, как и началось. И тут снаружи раздался усиленный мегафоном знакомый голос с характерным акцентом:

- Турецкий!

- Кий… кий… кий… подхватило многоголосое эхо.

- Напрасно вы это затеяли, продолжал хозяин подземелья. Я ведь предупреждал вас: отсюда невозможно убежать. Вы могли бы умереть легко и безболезненно. А теперь сами обрекли себя на долгие мучения…

- Что он имеет в виду? с испугом спросила Рита.

- А черт его знает, ответил прокурор.

- Что ж, оставляю вас вашей судьбе, со вздохом заключил Ленц. Прощайте, Турецкий. Увидимся на Страшном суде…

Мегафон умолк, а снаружи послышался свистящий звук газовой горелки.

- Что они задумали, Саша? всхлипнула Рита.

Турецкий не ответил. Он вдруг с отчаянием понял, что в эти минуты вход в их убежище намертво заваривают стальными листами. Значит, этот злополучный тупик должен был стать для них с Ритой общей могилой! И у него не было решительно никакой возможности помешать этому…

Когда снаружи все стихло, Турецкий осторожно пробрался к выходу и вскоре вернулся обратно.

- Что там, Саша? дрожа, спросила девушка. Что они там сделали?

- Ничего, упавшим голосом ответил он, обнимая ее. Не волнуйся. Тебе надо отдохнуть. Спи, девочка. Забудь обо всем. Спи…

И снова потянулись мучительные бесконечные часы ожидания. Ожидания смерти… Измученная и ослабевшая, Рита действительно вскоре задремала, прижавшись к плечу Турецкого. А сам он, зябко дрожа от могильного холода, пробиравшего его до костей, даже не пытался уснуть и, отрешенно глядя в темноту, с горечью думал о своей нелепой и сумасшедшей жизни.

Похоже, изувер Ленц был все-таки прав, когда назвал его храбрым, но недальновидным донкихотом. Жизнь его действительно была сплошной отчаянной битвой. Как ему представлялось во имя торжества закона и справедливости. Битвой отнюдь не с ветряными мельницами… Так неужели вся бесконечная грязь, кровь, смерть, через которые ему довелось пройти и которых вообще не следует видеть человеку, чтобы не лишиться рассудка, неужели все это было напрасно?! А теперь оставалось лишь бесславно околеть в этом чертовом подземелье, и никто даже не узнает, где искать его могилу? Ни друзья, ни жена, ни маленькая дочка…

Вынув из кобуры пистолет, Турецкий решительно сжал его в ладони. Нет, он не будет обреченно ждать смерти и бессильно смотреть, как у него на глазах мучительно умирает ни в чем не повинная девушка. Как хорошо, что она спит. Он сделает все так быстро и осторожно, что она даже не почувствует боли. И не проснется. Никогда. А уж о себе он сумеет позаботиться…

Внезапно где-то наверху послышалась негромкая возня. Он вскинул голову и настороженно прислушался. Возня стала заметно ближе. Отложив пистолет, Турецкий включил фонарик и направил его луч в потолок тоннеля. Там оказалась массивная вентиляционная решетка. И за этой решеткой он, не веря глазам своим, неожиданно увидел чумазую улыбающуюся физиономию Дениски Грязнова.

- Дядя Саша! негромко позвал он. Все в порядке! Сейчас мы вас отсюда вытащим…

- Так есть следственная перспектива или нет? спросил Слава у Кости. Или опять вмешается большая политика и все наши старания псу под хвост?

Костя молчал, не поднимая глаз. Сам бы хотел знать…

Я вспомнил, как ходил на конкурс красоты в "Россию". На сцене были одни красавицы, в зале другие.

Первые были на виду, их освещали, снимали и осыпали цветами. Вторые в этом не нуждались. Они оставались в тени. И тем не менее удостаивались большего внимания, вполне заслуженного.

Так и в политике. Освещенные огнями рампы, публичные политики лишь отвлекают нас от тех, кто на самом деле крутит шестеренки и колеса государственной машины в ту или другую сторону и чьи идеи выдают за свои наши избранники.