Марш Обреченных. Финал

Что-то опять пронеслось слишком рядом, тоже мощное и грозное, с неимоверно длинными конечностями, не поверишь никогда, что некогда эти существа были эльфарами, такими же как он, а теперь…

— Магик, — прошипело рядом.

Обернувшись, Дерлин встретился с глазенками горбатого создания, первым повстречавшимся им в Черном овраге — Ши-иму.

— Дер-лин, — вновь прошипел союзничек и рванул с места в карьер.

Баркл вовремя исчезнул, а создание сзади набросилось на Зу-Ма и вцепилось тому в роговой гребень на спине. Чудища закатались по земле, шипя и визжа. Нестерпимые звуки. Нестерпимые до боли стенания.

Быстрое растущее в тумане черное пятно тараном надвинулось на Дерлина, задрожало и извиваясь подкралось к графу, вельможа попятился, поскользнулся и тогда, со спины полился свет, он ударил по бурлящему валу рхаа, отсекая его назад к эпицентру Пустоши и Долины Грэг. Что-то громогласно и утробно заревело в недрах субстанции. Из ее вихрей выкатилось долговязое тело — тело Императора Тьмы, заметалось, материализуясь и распадаясь в световом потоке.

А рхаа хищно и звонко твердило в сознание Бремиана, без жалости и с устремлением:

"Иди и воюй! Иди и добивай смертников! Они мешают нам завоевать Зорган! Они мешают пробиться вперед Ургуру и Нарчи! Спе-еши-и!"

"Све-ет! Я отвык от све-ета-а-а-а!" — дико орал в агонии Баркл.

"Ты же хотел жить в этом мире, чего тогда страшишься его светила? Атакуй!"

"Све-е-ет!!" — продолжал верещать Бремиан.

— Дерлин! — рядом полустоном.

Он скребется по песку и всполохах энергии находит ее… руку. Она почти Эльфийская, живая — магия на время возвращает некогда утраченное естество, отобранное немилосердными силами отката. Рядом Брут — полуживой и корчащийся, а неподалеку, Дерлин с замиранием сердца опознает со'Видчика истощенного и умирающего. Дерлин жадно хватает его еще теплую ладонь, берет в другую ладошку Флавесс. Она молча улыбается и шепчет:

— Дерлин.

Слепящий свет бьет из ихних душ. Из ихних истерзанных магией тел. Бьет в центр ненавистных захватчиков. Изъедает нечисть и гнусных эмиссаров, скребущего обратно к вратам Ургура калечит и подбрасывает, словно тростинку, вдавливает в зев портала. Могучей невидимой крышкой захлопывает пространственную яму и рубцует рану. Рхаа навсегда покидает Зорган! Навсегда!

Пустошь Ракона и долина Грэг застывает безжизненным, пустынным ландшафтом. Покинутым и чужим. И только сжавшийся комок мертвенно-живой плоти приходит в движение и закипает на палящих лучах светила. Кожа изгорает и пузырится, из глотки Бремиана срываются нечленораздельные слова:

— Вер… Вервон… Виль… Вильенна… — и некогда могучий кардинал и Император Тьмы — рассыпается прахом.

Копошатся в пепле Муч, Руг и Ши-иму — они успели вовремя обратить бой в свою пользу.

Дерлин почувствовал, как по лицу текут горячие струи, лицо заболело, запекло огнем. Рука коснулась правой стороны щеки, и резко отдернулась, кожа висела лоскутом. Пальцы не слушались и свербели. О Дьен, что с ним такое?

Застонал со'Видчик, Дерлин глянул на него и обомлел, задрожал от подозрительной догадки. Теперь их ожидала та же участь, что и смертников Черного оврага, теперь они изгои! Дерлин затрясся всем болезненным телом.

Гибкая ладонь-лиана ласково прошлась по его плечу.

— Мой Дерлин, — ласково и чарующе, — не стыдись своего поступка, ты сегодня спас жизнь миллионам. Ты сегодня стал героем!..

А к ним со стороны форта уже спешили и с гребня вала, приходили в себя солдаты и эльфары. Нет! Они не увидят их такими, лучше тогда — смерть!

Флавесс будто прочла его сакральные мысли.

— Руг, возьми Брута и со'Видчика! А я помогу… господину графу.

Он отвернулся. Он стыдился своего увечья и немочи.

— Теперь мы одна семья, Дерлин…

— Нам лучше исчезнуть! Исчезнуть, пока никто толком не увидел… Такими нас, нигде не примут! Такими, мы никому не нужны! — Дерлин смотрел на широкий и заброшенный край. — Нам придется искать новый дом…

* * *