Марш мародеров

- Где тут наши, где тут вообще кто? - Ник с досадой бьет ладонью по колену. - Как у негра в жо…

- Держись! - кричит инженер.

«Маталыга» почему-то взлетает вверх, словно бы зависает в воздухе - двигатель переходит на турбинный вой, - и грузно обрушивается на землю, загрохотав всеми своими стальными внутренностями. Ник, вцепившись в поручни, догадывается, что тягач преодолел ров, выкопанный вокруг прибашенных укреплений.

- Ра-а-азворот… - увлеченно комментирует свои действия Юсупов, дергая рычаги. - А теперь еще раз-з-з…

Тягач, перемалывая гусеницами землю, куски асфальта, остатки заграждений, разворачивается носом к воротам, проезжает несколько метров и останавливается. Двигатель работает на холостом ходу, и становится почти тихо.

Ник прислушивается к тому, что происходит снаружи, за броней.

- Почему никто не стреляет?

Словно в ответ на его вопрос, со стены звучит одинокая очередь - несколько пуль цокают по башне и с визгом рикошетят в стороны.

- Эта… сейчас бутылки полетят! - предупреждает Юсупов. - Просто подождать надо.

Позавидовав твердой уверенности инженера в том, что все идет как надо - самому ему кажется, что весь их план захвата Кремля давно провалился - Ник приникает к прицелу.

Первая брошенная из темноты бутылка разбивается об угол башни и голубоватый огненный шар освещает площадку перед воротами. Ник успевает ужаснуться увиденному - перепаханные гусеницами траншеи, загогулины колючей проволоки, похожие на ветки невозможного стального терновника, обломки жердей, бревен - и трупы, множество трупов в окровавленном камуфляже, вмятые в глинистую землю.

Опять наваливается темнота, но следом за первой бутылкой летят новые - одна, две, три, пять. Вместо зажигательной смеси Бабай придумал использовать растворитель, который прекрасно прошел тридцатилетнюю проверку временем и которого в строительных магазинах и на складах было полным-полно. Бесцветная резко пахнущая жидкость отлично воспламеняется, но, в отличие от керосина, бензина и прочих нефтепродуктов, не дает яркого, долгого огня, быстро выгорая в ноль.

Тем не менее этот импровизированный «коктейль Молотова» делает свое дело - растворитель поджигает прилепившиеся к стене кусты, деревья и ночная мгла отступает. Ник поворачивает башенку и видит множество людей, бегущих к воротам со стороны темных

домов.

Охваченный каким-то невыразимым восторгом, он откидывает люк, высовывается и кричит:

- Хал! Живой?

- Живой, блин! - орет из темноты татарин. - Все ништяк, блин! Без булдырабыз[34]!

- Пропустите людей и давайте за нами, - перебивает его Заварзин. - Будете прикрывать. Как с патронами?

- Нормально, - отвечает Ник в темноту.

Со стены снова стреляют, на этот раз одиночным. Видимо, засевший там неизвестный аковец воображает себя великим снайпером - пуля высекает искру в нескольких сантиметрах от локтя Ника.

- Лезь внутрь! - рычит совсем близко от тягача Бабай, и тотчас же несколько автоматов начинают грохотать со всех сторон, поливая огнем бойницы на стене.

Ник проваливается в люк, захлопывает его за собой и, ощущая в душе странную веселую злость, поворачивается к Юсупову.

- Чуть-чуть не попал, сука! Представляешь?

- А ты эта… зачем полез-то? - флегматично спрашивает инженер и поясняет: - Нормально же все. Сейчас поедем.

Бойцы из отрядов Заварзина и Бабая постепенно втягиваются в ворота. Разбитые на десятки, люди разбегаются в стороны, обшаривая территорию. Внутри Кремля немедленно вспыхивают короткие перестрелки, кто-то дико кричит, дважды гулко бухают гранатные взрывы.

- Давай, давай, Вилен, поехали! Там же наших убивают! - торопит Ник Юсупова.

Наконец тягач дергается и ползет к воротам, возле которых остается на карауле последняя десятка штурмующих.

Хал

Колян Заварзин - четкий мужик. Автор. В смысле - в авторитете. Если говорит - то реально так, по делу, без байды всякой. Я с ним когда общаюсь, тоже стараюсь пургу не мести, типа я серьезный пацан, не фуфлогон какой-нибудь.

Мы когда к штурму готовились, он меня в первую десятку поставил. Я ему кричу - ни фига ты начальник, блин! Мы с Ником и Очками всю эту движуху замутили, а ты меня простым бойцом ставишь. Не по честнаку, понял? Поставь хотя бы десятником.

А он посмотрел на меня и в таком роде сказал, что справедливость - это круче честности. И вообще, главное в жизни - чтобы все было по справедливости. А когда салага без опыта командует взрослыми мужиками, у которых семьи, то никакой справедливости тут нет. Короче, развел он меня, блин - высший класс. Умеет. И я не в обиде, потому что понимаю, что так-то, чисто по жизни, он прав со всех сторон.

В общем, дождались мы ночи и пошли. Впереди разведка идет, семь человек. Квартал пройдут и знак подают - всё чисто, можно двигаться. Тогда мы перебежками, перебежками - и опять затихаримся. Так до Профсоюзной и добрались. Кругом темнота такая, что ног не видно. Один раз совсем близко, по Баумана, патруль прошел. Три человека, идут, анеки травят, ржут. А нас тут сидит такая бригада, что за минуту не оббежишь - и все стремаются, блин, потому что если кипиш начнется, то всё, капец всему.