Марш мародеров

- Он его признал! - радостно говорит заспанная Эн.

Ник хмыкает, снимает автомат с предохранителя и идет вниз. Вскоре он возвращается с Бабаем. Глава общины выглядит сильно похудевшим. Синяки на лице почти прошли, но двух передних зубов как ни бывало.

- Живые, значит, - говорит он вместо приветствия. - Едрит-архимандрит. Очкарик ваш тоже живой. Измудохали его сильно.

- Нафига, блин? - удивляется Хал. - Чё с него взять, с дохода?

- Проверка, - криво усмехается щербатым ртом Бабай. - У нас теперь так - всех новичков проверяют: кто, откуда, зачем пришел? Ну, и все такое прочее…

- Аслан приказал?

- А кто же еще. Он же теперь - власть. - Бабай наклоняет голову и тихо добавляет: - Сволочь, сука.

- В чем заключается проверка? - озабоченно спрашивает Ник.

- А у них все просто, парень - трое держат, один бьет ментовской дубинкой и вопросы задает.

- И? - напрягается Ник.

Не то чтобы он не верит в Юсупова, но уж больно жуткая картинка рисуется в мозгу.

- Нормально всё. Не сказал он про вас. Всё кричал про сторожа убитого и бандитов с двадцать пятого километра. «Вы же полиция, вы должны задержать преступников!» Кремлевские ржали потом долго.

- Понятно. А сейчас он где?

- Отлеживается. Бабы ему ребра тряпками перетянули, листами подорожника облепили. С завтрашнего дня на работу должен выйти. Пока его в землекопскую бригаду отрядили.

Бабай умолкает, оглядывает чердак, рюкзаки, спальники, задерживается взглядом на автоматах, встречается глазами с внимательно следящим за ним Камилом и переводит разговор на другое:

- Я смотрю, прибарахлились вы… Танковое училище?

- Угу, - кивает Ник.

- И сожгли потом.

- Чтобы врагу не досталось.

Бабай вытаскивает грязную тряпицу, заменяющую ему носовой платок, вытирает пот, выступивший на лысине.

- А Аслан со своими бошки ломают - кто пятерых его людей завалил и пожар устроил.

- Четверых, - поправляет Хал. - Мы, блин, четверых мочканули.

- А-а, значит, пятого не вы… - Бабай делает движение глазами - словно что-то отмечает для себя в памяти. - Ну, я так и подумал. Четверо-то пропали, с концами. А одного возле бывшего ресторана «Акчарлака» нашли. Четыре дырки в спине.

- Из чего стреляли? - заинтересовано спрашивает Ник.

- А в него не стреляли. Проткнули почти насквозь и ствол забрали.

- Это же Фи… - начинает Эн, но Ник резко обрывает ее:

- Погоди! Значит, они не знают, что…

- Что «что»? - прищуривается Бабай.

- Что у нас есть танк, двести стволов, патроны и гранаты! - режет правду-матку Хал.

- Едрит-маргарит, вот, значит, как… Ну-ну… - кивает Бабай. - А делать что собираетесь?

- Есть хотите? - отвечает вопросом на вопрос Ник и пододвигает к Бабаю вскрытую банку тушенки, в которую воткнут штык-нож.

- Рахмет[30].

Пока он ест, аккуратно, не роняя ни кусочка мяса, ни капли жира, на чердаке царит тишина, нарушаемая лишь постукиванием ножа о банку. Когда с тушенкой покончено, Камил подходит к Бабаю и, наклонив голову, внимательно смотрит на опустошенную банку.

- На. - Бабай ставит ее перед псом.

Камил радостно вылизывает жестянку и уходит в свой угол.

- Вы ему понравились, - тихо говорит Эн.

- Меня больше удивляет, как он вообще с вами ходит, - флегматично отвечает Бабай. - Видать, не может собака без людей. А про Танковое народ знаете, что говорил? Что там тысячи собак, людей жрут на раз. А дальше на запад по Оренбургскому тракту вообще местность зараженная, газ какой-то желтый или туман. Все, кто туда попадает, с ума сходят и мрут, как мухи.

Помолчав, он добавляет:

- Теперь вижу - врут люди. А?

- Ага. - Ник протягивает Бабаю бутылку с водой и сухарь с кусочком сыра. - Расскажите, что в городе сейчас творится.

- Что-что… Власть у нас теперь есть, крепкая и полномочная, мать ее. Военный комендант города Казани - это майор Асланов, понятно, да? Монах при нём как бы политруком. Общественная организация «Второй шанс». Мулла один еще, Фарид-ага, тоже с Монахом, спелись они - мол, Бог един, только молимся мы по-разному, а так все одинаковое, и всему народу надо стараться, работать, не грешить, власть почитать и все такое прочее. И если грешников не станет, то наступит всеобщее счастье - всех на небо возьмут, прямо в рай.

- А как же люди Аслана? - удивляется Эн. - Они же грешат! Убивают даже…

- А им можно, - недобро ухмыляется Бабай. - Они как бы божьи прислужники и всё, что ими делается - во благо и на пользу. «Второй шанс» - это вам не бирюльки, там все серьезно.

Эн вспоминает лицо уголовника, тащившего ее в кусты, и закусывает губу от злости.

- Ну, а исполнительную власть в городе осуществляет мэрия, - продолжает с той же злобно-глумливой интонацией Бабай. - Возглавляет мэрию ваш покорный слуга, да. Рыбу ловим, охотничать начинаем помаленьку, рвы копаем…

- Противотанковые? - удивляется Ник.

- Скотопоимочные, - говорит Бабай и отворачивается, словно ему стыдно.

- То есть все, в общем-то, нормально? Жизнь наладилась? Так получается?