Марш мародеров

Камил взлаивает, но Ник не слышит звука - просто пес, ощетинившись, разевает пасть и пятится задом к тягачу. Эн хватает его за шерсть на холке, тащит куда-то в сторону. Хал, приседая и выпрямляясь, ладонями бьет себя по голове. Юсупова Ник вообще не видит - инженер куда-то исчез.

Шум в ушах стихает, распадается на множество составляющих, на звуковую мозаику, а она, в свою очередь, складывается в знакомые, привычные голоса людей, тарахтение двигателей и шуршание шин по асфальту. Ник закрывает глаза и у него создается полное ощущение того, что он стоит на тротуаре посреди обычной городской улицы.

- Да, приложение к договору надо подписать отдельно! - басит совсем рядом мужской голос. - Что? Не слышу? Тут ловит плохо…

На смену басу приходит щебетание двух подружек явно пубертатного возраста:

- А Юлька ему - я ни-ку-да с тобой не пойду!

- Ой, а он?

- А что он? Сказал, что она дура, и поехал к Ремезовой.

- Во-от сволочь!

Детский голос, звонкий и нетерпеливый, перебивает сплетничающий подружек:

- Мама, мама, возьми на ручки! Мама, я устал…

Шелест поливальной машины заглушает все прочие звуки, где-то в стороне звенит трамвай.

Ник открывает глаза и видит за стеклами очков веселые глаза Юсупова. Инженер что-то говорит, оживленно жестикулируя.

- Отойди! - долетают до Ника через несколько секунд его слова. - Загонять буду.

- Хорошо! - громко, как глухому, отвечает Ник и, борясь с головокружением, делает несколько шагов по направлению к красному КАМАЗу.

Там уже сидят прямо на траве Хал и Эн с Камилом. Девушка гладит дрожащего пса - пожалуй, самого напуганного из всех.

Когда Ник садится рядом, до него сквозь по-прежнему звучащий в ушах городской шум доносятся слова Хала:

- Тут звуки медленно доходят, блин…

- Я понял, понял! - кричит Ник. - Это какая-то ерунда. Архивные фоновые звуки, которые застряли тут почему-то.

- Давайте уйдем отсюда, - говорит Эн. - Камилу не нравится.

Юсупов загоняет тягач в гараж, прикрывает железные двери, подпирает их лопатой и машет рукой - пошли, мол.

С явным облегчением все спешат за инженером. Шагая следом за Эн, Ник чувствует острое желания заткнуть уши, что немедленно и делает. Но шум жизни большого города никуда от этого не исчезает. Он звучит в голове, воздействуя не на барабанную перепонку, а непосредственно на какие-то центры мозга, ответственные за передачу звуков.

- Магазин! - орет Юсупов и сворачивает к одноэтажной пристройке, украшенной вывеской «Ашамлыклар[29]».

- Зачем? - с запозданием в несколько секунд кричит ему в спину Ник и тут же понимает: если тут не «постарели» машины, дома и прочее, значит, и продукты тоже.

В магазине пованивает - мясо и рыба уже успели подпортиться за прошедшие с момента пробуждения дни. Торты и пирожные в обесточенной витрине поросли нежно-зеленой пушистой плесенью. Хлеб и батоны высохли до каменного состояния. Но консервы, пресервы, твердые сорта сыра, сухари, баранки, молоко в пакетах, колбасы, нарезки, копченая рыба - все это годится в пищу.

Набив рюкзаки, партизаны делают несколько ходок к гаражу, сваливая тушенку, сгущенку и консервы в десантный отсек. Все это время их изводят шумы давно омертвевшего города.

- Я больше не могу! - в отчаянии заявляет Эн, тряся головой. - Я сейчас с ума сойду!

- Всё. - Ник спортивным жестом скрещивает руки, показывая остальным, что пора заканчивать. - Берем то, что унесем с собой -

и валим!

Покинув разграбленный магазин, они гуськом двигаются вдоль дома, сминая огромные лопухи.

- Зырьте! - Хал останавливается и вытягивает руку. - Провода, блин…

Ник смотрит туда, куда указывает татарин и видит невозможное: извивающиеся кабели линии электропередач, уходящей в сторону второй золотистой стены. Стоит практически полное безветрие, ни птиц, ни каких-то иных источников движения поблизости от линии нет, но тем не менее провода вытанцовывают какое-то змеиное танго. Ник ловит себя на том, что тоже начинает покачиваться в такт этих колебаний.

- Не надо смотреть! - пробивается сквозь гомон и какофонию звуков голос Юсупова. - Пошли скорее!

Через несколько минут, добравшись до границы этой жуткой территории, Ник с облегчением понимает, что шум в голове начинает затихать. Пройдя сквозь золотистую завесу, он в изнеможении валится на траву.

- Очки, что это было, блин? - спрашивает Хал, плюхнувшись рядом.

- Откуда я знаю? - пожимает плечами Юсупов. - Но надеюсь, что наших кремлевских друзей это всё сильно напугает. Они ведь не знают, что там можно эта… ходить.

- В Цирк пойдет Вилен. Его никто там не знает, а убежавший аковец вряд ли рассмотрел в пылюке тех, кто в него стрелял.

- Да я не отказываюсь, - пожимает плечами Юсупов. - Я эта… не знаю просто, смогу ли…

- А чё там мочь-то, блин? - Хал презрительно плюет под ноги инженеру. - Придешь, прогонишь пургу про Светлую поляну, дачу и все такое. Потом найдешь Бабая и скажешь, чтобы он пришел сюда. Всё, блин, товарищ полковник, задание выполнено.

- А если его убьют? - спрашивает Эн, поглаживая Камила.