Марс (Затерянные миры)

Мир красной планеты с его знакомыми приметами, так часто наблюдаемыми с помощью телескопов, и о характерных особенностях которого ученые подолгу спорили, начал неясно вырисовываться перед ними и увеличиваться в размере с фантастической быстротой. Затем они заметили значительное снижение скорости своего летательного аппарата. Движение не прекратилось при сближении с медно-красной планетой, но нос корабля несколько раз смещался, как если бы цель была скрыта в лабиринте среди звездной пыли. Вскоре не осталось сомнений в том, что местом их назначения оказался Марс Гейлард и другие ученые, более или менее близкие к нему по интересам и взглядам, были взволнованы, трепетно ожидая сближения с чужим миром. Затем металлический аппарат начал мягкую посадку на необычный ландшафт, на котором легко можно было различить хорошо известные "моря" и "каналы", уже близкие и поэтому кажущиеся огромными.

Вскоре корабль приблизился к поверхности красноватой планеты, он опускался по спирали по безоблачному ясному небу, и скорость была меньше, чем у парашюта. Вокруг тянулись прямые однообразные горизонты; они казались ближе, чем на Земле, не было видно ни гор, ни холмов или пригорков; вскоре корабль завис на высоте полмили или менее. Здесь аппарат, казалось, прекратил спуск и застыл в равновесии.

Они увидели внизу желтовато-красную пустыню с невысокими барханами, пересеченную извилистыми "каналами", уходящими по обе стороны горизонта.

Ученые рассматривали планету с растущим волнением и восхищением, так как им стала ясна истинная природа этих "каналов". Их наполняла не вода, а масса бледно-зеленой растительности, огромных зубчатых листьев либо ветвей с листьями, и все они, казалось, отходили от единого ползучего стебля телесного цвета, имеющего несколько сот футов в диаметре, с раздутыми узловатыми сочленениями, а интервалы между ними составляли полмили! Кроме таких аномальных ползучих супергигантов, не было иных следов, жизни, ни растительной, ни животной на всем пейзаже. Сама протяженность ползучего стебля, захватившего всю видимую поверхность, но казавшегося - по форме и своим особенностям - частью какого-то еще более гигантского растения, поколебала предвзятые мнения, связанные с земной ботаникой.

Большинство ученых с изумлением рассматривали гигантские растения через иллюминаторы. Более, чем обычно, журналисты грустили о том, что не могут свои материалы с сенсационными заголовками переслать в газеты. Грешем и Полсон понимали, что есть нечто противоестественное в такой уродливой форме растений; Стилтон и его коллеги из академических кругов выражали свое разочарование больше, чем остальные. "Возмутительно! Неслыханно! Смехотворно! - бормотал Стилтон. - Это нарушает самые элементарные законы ботаники! В этом отношении не было ни одного прецедента!"

Гейлард, который стоял рядом с ним, был так погружен в раздумье о росте растения, что едва ли слышал комментарии Стилтона. Уверенность Гейларда в том, что они попали в грандиозное приключение, превратилась в четкую убежденность. Он не мог точно и последовательно определить чувства, которые овладели им, но был переполнен ощущениями чудес, сиюминутных и будущих, и предчувствиями необычных, серьезных открытий.

Многие из группы страшились высказываться, не решаясь как-либо комментировать события. Все, что с ними произошло за последние часы, и все, что они теперь наблюдали, было настолько за пределами человеческого понимания, что обычные проявления чувств были подавлены из-за необходимости адаптации к необычной окружающей обстановке.

Понаблюдав минуту-другую за гигантским растением ученые почувствовали, что их корабль пришел в движение, на этот раз горизонтально, следуя за ползучим растением в направлении, которое условно можно было считать западным, где опускалось маленькое бледное солнце на тусклом, выжженном небе, посылая тонкие, холодные лучи на пустынную землю.

Людьми овладело осознание того, что за всем происходящим стоит некая заданность, ощущение дистанционного наблюдения и контроля было у Гейларда даже сильнее, чем у остальных. Никто и не сомневался, что каждое движение корабля было рассчитано, и Гейлард чувствовал, что снижение скорости, следовавшее за продвижением вперед, было вычислено, чтобы дать ученым возможность понаблюдать за новой для них окружающей средой и, в частности, за ростом растений.

Напрасно, однако, наблюдали они окружающую среду, так как предметы, которые свидетельствовали бы о наличии органических форм человеческой или нечеловеческой, сверхчеловеческой эпохи, могли быть только воображаемыми. Только сверхчеловеческие существа, по мнению ученых, могли бы построить корабль, доставивший людей, послать его и управлять им.

Летательный аппарат продвигался вперед около часа и пересек огромную территорию, где песчаные равнины уступали место болотам. Здесь, где медлительные воды скрывали мергельную почву, вьющиеся растения раздувались до невероятных размеров и были покрыты пышной листвой, скрывающей болотистую землю почти на милю по обе стороны от гигантского стебля.